Перевозчик (СИ)

Обдумывая, как бы ему поскорее приступить ко взятому на себя поручению - изготовить достаточное количество списков чудесного произведения - Мичи, раз уж бродил по Библиотеке, решился сходить и по индексу, что был указан на обороте служившей закладкой карты. Миновав пару витков спирали, воспользовавшись лесенкой, что соединяла разные уровни, протиснувшись в узких сквозных проходах, он, наконец, оказался на нужном месте. Тупиковое ответвление одного из коридоров: высотою в два человеческих роста полки, сплошь заставленные пыльными рукописями, ни для кого уже долгие годы не представлявшими даже малейшего интереса. Как и предполагалось. Обозначенная в индексе полка находилась в самом низу. «Хорошо, не придется хотя бы тащиться за лестницей» - думал Мичи, склонившись и пытаясь при тусклом свете фонарика - обыкновенной свечи в обязательном, во избежание возгораний, защитном кожухе - разглядеть названия книг. Полка - Мичи улыбнулся подтверждению прежней своей догадки - была плотно заставлена старыми судовыми журналами; было их здесь никак не менее полной меры. Мало чем отличавшиеся друг от друга потрепанные тома относились, судя по виду, ко времени, когда Онди был еще совсем юным, едва старше Мичи - а до собственного его появления на свет оставалось лет едва ли не втрое больше, чем он до сих пор прожил. Что именно здесь могло вызвать интерес старика, оставалось полнейшей загадкой. Загадки, обыкновенно, вызывали у Мичи острое желание поскорее найти ответ, во всем разобраться - но труд, очевидно, его ожидал немалый. Предстояло подряд пролистать все четыре меры старых журналов - пока не отыщется тот, из какого взята страница. Если, конечно, она вообще имеет к ним отношение. Мичи вздохнул и начал с того, что стоял самым первым, слева. «Хамми», двухмачтовая торговая шхуна. Спущена на воду в Ооли, в год 815 от Конца. Списки команды; даты выхода в море и возвращения в порт приписки; курс, принятый на борт груз, имена вахтенных, глубина воды, сила и направление ветра, скорость судна - и пустые места, что отведены были под «заметки и наблюдения». Удачные плавания, без происшествий, вообще без каких-то особых событий. Год за годом. Списана и разобрана в году 879, как и положено. Все страницы на месте. Вообще, Мичи порою любил полистать судовые журналы; что-то было в них такое - простое, честное, настоящее. Пометки сухие, строгие, позволявшие разве что только предполагать стоявшие за ними риск и борьбу, удачу и невезение, крушения и надежды. Некоторые из этих бесстрастных, молчаливых свидетельств ложились порой в основу тех книг, что так его завораживали; путешествия, впрочем - те, о которых пишутся книги - выпадают не всякому кораблю. Многим ведь так и приходится всю дорогу сновать между Ооли и каким-нибудь, скажем, Граа. Туда - медную утварь, стекло, бумагу и ткани, обратно - масло плодов ошри, в пузатых бочонках; что же еще можно взять на Граа, чего бы в столице не было? Так протекала, похоже, и жизнь кораблей, журналы которых - все, что осталось после того, как, отслужив положенное, суда были разобраны на верфях Большого Ооли - теперь находились на этой полке, сданные на хранение: по совместительству Библиотека служила и городским архивом.

Мичи захлопнул книгу, чихнул от поднявшейся пыли и потянулся за следующей. «И что же я, собственно, здесь ищу? - думал он - Непонятно. Недостающую книгу? Шестадцатую, до меры? Но ведь это же только догадка... впрочем...» Шестнадцатая? Он задумался. Нет, едва ли. Было бы слишком просто. И пришлось бы еще допустить, что старик не просто заинтересовался напоследок какой-то ветошью, а, напротив - припрятал здесь что-то важное. Да и закладка его оказалась бы не случайным листком бумаги, а именно же подсказкой - намеренной, хоть и не явной. Действительно, лучшего места, чтобы припрятать книгу, представить-то невозможно. Желая проверить догадку, Мичи провел кончиками пальцев по пыльным корешкам судовых журналов, отсчитывая число; вытащил тот, что стоял по счету шестнадцатым.