Период распада

Реакция троих других — собеседника и двух пехлеванов — была диаметрально противоположной. Один из пехлеванов бухнулся на землю и стал стрелять, посылая в противоположную от них сторону длинные, бестолковые очереди, второй бросился бежать, автомат колотился у него по боку, он бежал со всех ног, стараясь скрыться, прежде чем на улице окажется толпа. Собеседник сначала бестолково бухнулся в пыль, потом попытался встать, перевернул уже покойного моулави на спину и воздел руки к небу, творя молитву под стрекот автоматных очередей…

А второй охранник уже скрылся за финиковыми пальмами, растущими здесь на поливаемых землях. Вообще он был прав, этот пехлеван-беглец, он справедливо рассудил, если его поставили охранять такого уважаемого человека, а он не сохранил ему жизнь — за это он должен расплатиться своей. А учитывая то, чьим отцом был погибший моулави[104] — на легкую смерть тут рассчитывать не приходилось. В лучшем случае — спутают ноги, обольют бензином и подожгут, почему-то сейчас в Ираке был популярен именно этот вид казни, сотни и тысячи людей собирались на площадях и жадно смотрели, как корчатся в огне, пытаются бежать несчастные. А если под рукой окажется опытный резчик скота, то амер поступит еще хуже: приколотят вниз головой за щиколотки на воротах дома покойного моулави — ворота у него были деревянные, что было в этих краях редкостью, дерево было дорогое, — и снимут заживо кожу, нарезая ее на полоски и посыпая обнаженное, сочащееся кровью и сукровицей мясо солью. Опытный палач может сделать так, что жертва, с которой медленно снимают кожу, будет умирать несколько часов… и поэтому — лучше бежать, а если настигнут — умереть, как мужчина, с оружием в руках, отстреливаясь от единоверцев. Он был прав, беглец, еще несколько минут назад бывший членом общины и воином, но он забыл одно, забыл, что все судьбы в руках Аллаха, и только Ему решать — кому жить, а кому умирать. В неизречимой мудрости своей Аллах решил оставить сегодня жизнь этому несчастному, а вот множество других людей должны были вскоре умереть…

* * *

26 апреля 2014 года

Кант, Кыргызстан

База ВВС России

Полковник Николай Бажаев

Полковник ВВС России Николай Иванович Бажаев был очень удивлен тому, что его и его экипаж дернули с переброски гуманитарной помощи (и не только ее) на Украину, тьфу, «в Украину» то есть, или уже опять «на Украину», не разобраться без ста граммов, в общем — сюда, на южный рубеж, да еще с таким вертолетом, которые по нынешним временам были на вес золота. Но приказ есть приказ, и не подчиниться ему он не имел права.

Полковник Бажаев был командиром экипажа самого крупного в мире транспортного вертолета Ми-26 ВВС России. Его грузовой отсек лишь немного уступал отсеку стандартного американского транспортного самолета С-130, но в отличие от самолета вертолет мог взлетать и садиться на пятачке, лишь бы достаточно было места для огромных винтов. «Корова» — так ласково звали этот вертолет солдаты — взяла на себя основную тяжесть воздушных перевозок по Чечне, большие партии грузов кидали на Халкалу и на Грозный — северный, а уже оттуда либо колоннами, либо «Коровами» разгоняли по всей Чечне. Бажаев воевал в Чечне и даже был награжден за это орденом Мужества — но носить его не любил. Последний раз он «работал» настоящее боевое задание в девятом году, и от этого нервничал. Тем более что всем, кто летел в Кант, было отчего нервничать.

Киргизия, так и не ставшая Кыргызстаном, потихоньку распадалась. Причины этого кроются в давних геополитических интригах и ошибках, еще времен завоевания Россией Средней Азии. Кыргызстан — это вообще образование искусственное, кыргызского народа как такового нет и никогда не было, а есть набор родов и племен, живущих на своей земле. Исторически эта страна делится на северную и южную части, их разделяют горные хребты, автодорогу через которые Бишкек — Ош проложили только при советской власти, а до этого дороги не было, и нормальных других дорог нет и сейчас. Понятно, что не может быть никакого народа, если две его части исторически отрезаны друг от друга. Северные роды относились к монгольским племенам, южные — к тюркским. Потом еще товарищ Сталин изрядно покромсал здесь карту, создав геополитическую бомбу Ферганской долины, которая по чести-то должна была принадлежать узбекам.