Перёкресток

— Твари, — прошипел тот, который столкнулся с Грубером на входе и обеспечил ему легкое сотрясение. Он с ненавистью посмотрел на лежащих и истекающих кровью рейдеров и не спеша направился к ним, на ходу подхватывая автомат, выпавший из рук главного. Снегирь смотрел за его приближением с земли, сквозь легкую дымку, застилающую ему глаза, и понимал, что это все — это конец, потому что он ничего не сможет сделать, чтобы как-то остановить этого типа, который шел к ним с твердым намерением добить. К тому же он не был полностью уверен в том, что все те, в которых он попал, отдали местному богу свои душонки, вполне может быть, что он их просто ранил.

Внезапно мужик, уже вскинувший автомат замер и начал заваливаться на землю, а на его переносице, прямо между глаз появилась небольшая, очень аккуратная на первый взгляд дырочка, из которой тонкой струйкой потекла кровь. При этом звуков выстрела Снегирь вроде бы не слышал, но не дал бы стопроцентную гарантию на то, что выстрела все-таки не было.

Раздался еле различимый хлопок, затем еще один, и громкий вскрик, который оборвался так же внезапно, как и возник. Снегирь недоуменно попытался приподнять голову, чтобы понять, кто же им помог, но от этого вроде бы простого движения голова резко закружилась, и он все-таки потерял сознание, так и не разглядев их спасителя.

Глава 20

— Ты не правильно держишь зажим, дай сюда, — Снегирь услышал раздраженный голос Грубера как сквозь плотное покрывало, которое накрыло его с головой.

— Ты на ногах не стоишь, куда ты лезешь? Хочешь покалечить не просто лучшего друга, а своего единственного друга? — ответил Груберу незнакомый женский голос с легкой хрипотцой, словно у его обладательницы побаливало горло. Снегирю очень захотелось подняться, чтобы выяснить, что происходит, и кто это сейчас с его другом неправильно держит какой-то там зажим, но тут его бедро словно полоснули ножом, и он не выдержал и застонал от накатившей на него боли.

— Я стою на ногах, а выгляжу не очень, скорее всего именно из-за того, что кто-то приложил свои кривоватые ручонки к извлечению из моего организма неучтенного железа, — на этот раз в голосе Грубера звучало напряжение. — Черт, она почти бедренную артерию задела, — пробормотал он, и давящая боль в бедре усилилась. Снегирь сжал зубы и почувствовал, как по его щеке пробежала слезинка. Он снова застонал и тут же почувствовал, как до его мокрого, горячего лба дотронулась чья-то прохладная рука.

— Он весь горит, — женский голос не излучал сочувствия, просто констатировал факт, и Снегирю даже стало слегка обидно за такое равнодушие к своей персоне.

— Не маячь, лучше спека намешай, — голос Грубера прозвучал гораздо отчетливее, словно он слегка наклонился. — Держись, дружище, сейчас тебе станет легче, если кто-то пошевелит своей задницей, — последние слова снова звучали приглушенно, Грубер явно отвернулся от него, чтобы их произнести.

— А что ты тут раскомандовался…

— Бегом! — рявкнул Грубер и по наступившей тишине, Снегирь пришел к выводу, что девица ушла выполнять приказ. Сам Снегирь не являлся поклонником спека, но терпеть боль, которая с каждой секундой становилась все сильнее и сильнее, также не вызывало ни малейшей охоты, поэтому именно сейчас он готов был выпить что угодно. — Потерпи, ладно, я нащупал пулю, и сейчас осторожно ее вытащу, а зашиваться будем, когда эта кукла обезболивающее притащит, — пробормотал Грубер, и Снегирь едва не взвыл, когда бедро словно взорвалось вроде бы затихающей уже болью. — Тише-тише, уже все, самое стремное позади, — и Снегирь с удивлением осознал, что Грубер прав, и терзающая его боль стала как бы поменьше. Раздался приглушенный металлический звук, а затем давление на бедро несколько усилилось. — Ну, наконец-то, выпои ему где-то треть.

— Без тебя знаю, — огрызнулась женщина, и Снегирь почувствовал, как его голову приподняли, а к губам прислонился край стакана или чего-то очень на стакан похожего. Он сделал пару глотков, и стакан от его рта убрали. Снегирь едва не потянулся за ним, но тут почувствовал, что боль больше не чувствуется, а сознание куда-то уплывает.

— Ты че-го е-м-у под-ме-ша-ла? — Грубер задал вопрос, смешно растягивая слова. Снегирь глупо хихикнул и перестал слышать голоса, погрузившись в странное наркотическое полузабытье.

Следующее его пробуждение было гораздо приятнее первого. Во всяком случае терзающей его боли практически не ощущалось. Нет, Снегирь чувствовал ее отголоски в груди, и в бедре, но понимал также и то, что при большой необходимости он вполне сможет встать и пойти туда, куда понадобиться и даже не будет сильно задерживать своих спутников, если уж на то пошло.