Пернач. Начало пути (СИ)

Вот это меня увлекло, я подошел поближе и стал наблюдать. Рама и колеса были уже готовы, двое рабочих притащили здоровенный двигатель на тележке, и подцепив его подкатным гидравлическим краном водрузили на раму. Долго двигали туда сюда, переругались, один схватил другого за бороду и получил кулаком в челюсть, после чего сели по разные стороны конструкции и дулись друг на друга, изредка перекидываясь ругательствами.

Мимо шел комендант, увидел безобразие и отправился наводить порядок. Дал пинка сначала одному, потому другому, длинно и заковыристо выругался, после чего мастера поставили двигатель так, как указал комендант, включили сварочник и "приварили" его. Показав работягам сначала большой палец, потом кулак, комендант обратил внимание на меня и улыбнулся в тридцать два зуба.

— Интересно? — крикнул он мне, продолжая лыбиться.

Я кивнул, и комендант поманил меня рукой. Не заставляя Вурга ждать, я подгреб и спросил:

— Это вы с нуля все делаете?

— Ага. — отозвался тот.

— А колеса?

— А колеса мы ищем.

— Где? — не понял я.

— В разных местах. В "дарах небес", например, на старых заводах попадаются, с уничтоженной техники собираем.

— А двигатели?

— А это секрет. — подмигнул мне Вург.

— Сами делаете. — попытался угадать я.

— Может быть и делаем, а может быть и нет.

— Двигатель для своего первого мотоцикла я нашел на свалке.

— Там редко попадается что-то ценное, в основном хлам.

Нихрена не понятно, но очень интересно. Я понаблюдал за работягами, которые начали городить кабину из кусков металла.

— Слушай, Вург, а где можно добыть краску?

Вург опять улыбнулся во всю пасть.

— Краска — дорогое удовольствие, делают ее в Самаре. Вон тот тягач им отправляем. — комендант кивнул на готовый грузовик.

Самара… Это же примерно в сторону Москвы, помню что можно через Казань проехать, а можно через Самару. Значит через Самару и двинем, но путь не близкий…

— А еще чем занимаетесь?

— А это секрет. — рот бородача растянулся до ушей.

Я таких улыбчивых тут еще не видел.

— Я видел у вас радиостанции, где такие добыть?

— Старьевщики иногда продают, а уж где они берут — не знаю.

— К вам заглядывают?

— Агась, дня четыре назад заезжали. Интересную штуку везли кстати.

— Какую? — насторожился я, сердце екнуло.

— Старинный мотоцикл, красивый, весь хромированный. Выкупили у каких-то обрыганов.

Это точно моя драга!

— Куда они отправились??

— В Казань вроде бы. А тебе какое дело?

— Интересно мне.

Вург хмыкнул, но ничего не сказал. Трудяги уже сгородили корпус кабины, и прилажывали внутри сиденья и руль, один торчал из левого проема двери, другой из правого, задницами наружу, и ругались как бабки в поликлинике. Некоторое время спустя раздался колокольный звон, и ругань стихла. Мужики в кабине развернулись и посмотрели в сторону казарм, затем выбрались наружу и пошли туда с недовольным видом, сердито косясь друг на друга.

— Пора жрать! — Вург хлопнул меня по плечу и я пошел за ним в столовку.

Глава 12

Столовая располагалась в бывшем актовом зале. Длинные столы были заставлены тарелками, пластиковыми, железными и керамическими вперемешку, механики рассаживались на лавки. Дневальный привел моих клубней и посадил их за стол. Я сел рядом с Лией, которая ковырялась проволочной вилкой в бобовой каше. Я попробовал хрючево в своей тарелке, и оно оказалось восхитительно вкусным. Потому что нормально соленое. Господи, я уже забыл вкус соленой еды! Блаженство!

Я посмотрел на свою банду: на лицах было удивление вперемешку с восторгом. Лия отправила в рот порцию каши и замерла. Спустя пару секунд прожевала, проглотила, и отложила вилку.

— Что случилось? — спросил я ее.

— Это… Что это? — я первый раз видел растерянную слепую.

— Это нормально соленая еда. У вас тут либо пересолено, либо без соли. А тут все по науке.

Бэт уже навернула свою порцию и вылизала тарелку. Пока народ ел принесли стаканы с чаем. С настоящим чаем, который вызвал новую волну восторга у клубней. Чуть сладковатый, терпкий, горячий. Если мы найдем продукты для механиков — наберем и себе. Я пододвинул стакан к руке слепой.

— Попробуй.

Она подняла стакан и отпила. Рука заметно дрогнула.

— Что это? — голос немного дрожал.

— Это чай, с сахаром. Не самый вкусный, но он неплох. Это из моего времени.

Лия отставила стакан и повернула голову ко мне.

— Только не говори, что раньше еда была вся такая? — голос стал злым.

— Да. Это не самая вкусная еда, в мое время такое не ели бы вообще.

Слепая уронила руки.

— Вы, древние ублюдки, что вы сделали с миром, почему мы сейчас живем вот так?! — слепая злилась, ее лицо покраснело.

Я взял ее за руку.

— Я не знаю, что мы сделали, но я хочу изменить эту жизнь к лучшему.

Лия тяжело дышала, случившееся стало для нее большим потрясением.

— Ешь, красавица. Если такая еда есть у механиков, значит и мы можем добыть такую же.