Пернатые многоженцы

Можно предположить, что при невысоком уровне ежегодной смертности, большой продолжительности жизни и ежегодном возвращении для размножения в одно и то же место, выжившие супруги вновь образуют брачную пару, даже если во время зимовки они никак не были связаны друг с другом. И действительно, результаты популяционных исследований птиц, относящихся к самым разным систематическим группам, показали почти одинаковую верность и месту предыдущего гнездования, и бывшему партнёру, а часто даже свидетельствовали о большей верности месту, нежели партнёру. Это свойственно и сизой чайке, и северной качурке, и полевому жаворонку, и американскому пересмешнику, и буревестникам.

Буревестники – самые широко распространённые океанские птицы. Часть видов из этого семейства носит русские названия тайфунники и глупыши. И если название глупыш легко объяснимо, поскольку эти птицы очень доверчивы и их можно поймать чуть ли не рукой, когда они следуют за рыболовным судном в ожидании рыбных отходов, то происхождение названий тайфунник и буревестник не находит должного объяснения. Разумеется, они, как писал Максим Горький, «гордо реют над пучиной моря», но никаких тайфунов и бурь не предвещают. Наоборот, как и все морские птицы, при усиливающемся шторме они пытаются дольше находиться в более тихом пространстве между волнами. А зрелище ковыляющего и даже ползущего по земле буревестника – именно так большинство их передвигаются по суше, никак не согласуется с гордой птицей, бросающей вызов всем погодным катаклизмам. Гнездятся буревестники большими колониями в норах и разного рода пустотах и ежегодно возвращаются на свои острова, как и альбатросы. Поддержание стабильности супружеских пар естественным образом вытекает из привязанности к одним и тем же местам и норам. У снежного буревестника, гнездящегося в Антарктиде, доля распавшихся пар не более семнадцати процентов.

Некоторые буревестники формируют будущие брачные пары ещё в молодом возрасте; такие «помолвленные» птицы живут вместе не один год. Разводов у таких пар почти не бывает. Таков, например, средиземноморский буревестник, гнездящийся в субтропиках Северной Атлантики. Орнитологи выяснили, что и верность месту, и степень поддержания постоянных супружеских пар у этого буревестника почти стопроцентные.

Похожим образом ведёт себя и буревестник Пайкрофта, размножающийся на небольшом острове у берегов Новой Зеландии. Самец и самка попеременно насиживают единственное яйцо, причём начинает насиживание самец, непрерывно сидящий на гнезде две недели. Когда вес его тела снижается до критического, самца сменяет на гнезде самка, а последний ковыляет к морю в надежде восстановить силы. Популяция этого буревестника более чем наполовину состоит из негнездящихся птиц, которые, однако, стараются проводить время вне кормёжки возле свободных нор, к которым и возвращаются в последующие годы, уже в возрасте половозрелости. Таким образом, любовь к родине явно приводит и к любви супружеской.

Стабильнее жизнь – сильнее верность

Надо заметить, что наибольшая верность родному и привычному месту гнездования отмечена у тех птиц, которые обитают в постоянных из года в год условиях, при неизменных ландшафтах. Чем стабильнее места обитания птиц, тем ярче проявляется верность месту; иногда это касается отдельных деревьев, кустов и даже строений. На Биологической станции Зоологического института в Калининградской области был зарегистрирован один забавный в этом отношении факт. Группа молодых зябликов, использовавшаяся орнитологом Марком Шумаковым для изучения вопросов пространственной ориентации, содержалась вне периодов опытов в специальном павильоне среди молодых сосновых посадок. После окончания опытов все птицы были окольцованы и выпущены. Ранней весной следующего года сотрудники Биостанции заметили залетевшую внутрь павильона птицу. Поймав ее, они убедились, что это был один из прошлогодних опытных зябликов. Перезимовав где-то в Юго-Западной Европе, где находятся в зимние месяцы зяблики этой популяции, годовалый самец вернулся на свою, не просто малую родину, а, можно сказать, в свою родную квартиру. Такова была сила запоминания территории, которое осуществляется у птиц в молодом возрасте. Можно предположить, что у взрослых птиц, находящихся в более или менее стабильной среде, верность прежнему, хорошо проверенному партнёру, столь же естественна, как и верность родному месту.