Пером по шапкам. Книга первая

Прошедший замечательно день, прозрачность которого заключалась в наличии камер наблюдения, закончился, как только закрылись двери для избирателей и началось время подсчёта голосов. В это время камеры для телезрителей отключились, и отключилась прозрачность всех процессов. Сначала председатель Винокуров мягко отказался пересчитать и погасить для невозможности последующего применения неиспользованные бюллетени, о чём требует инструкция проведения подсчёта голосов. Он пообещал сделать это позднее. Правда, в присутствии меня, как кандидата в депутаты, и наблюдателей этого так и не было сделано.

Технология подсчёта бюллетеней поразила. Члены комиссии, словно опытные банкиры, брали пачки бюллетеней как пачки купюр и считали, отгибая уголки. Только моя представительница студентка Маша Мамонтова снимала каждый лист, проверяя внимательно, за кого отдан голос, и складывая бюллетени по десяткам, чтобы можно было легко их сосчитать и перепроверить. Я предложил сделать то же самое всем членам комиссии, включая председателя. Но однофамилец поэта Винокурова попросил ему не мешать. Однако наблюдатели, видя столь неточную систему счёта, когда любой даже банкир может сбиться, и заметив, что распределение бюллетеней по кандидатам проводилось в ускоренном темпе, когда невозможно было заметить за какого кандидата проставлен голос, потребовали произвести перепроверку пачек и их пересчёт.

Вот когда проявилось истинное лицо председателя. Оно начало багроветь, мягкости в голосе, как не бывало, глаза готовы были исторгнуть молнии и Винокуров жёстко проговорил: Ещё одно слово и я буду удалять из зала!

О, он не знал моего члена комиссии с правом совещательного голоса. Елена Некрасова, политтехнолог по профессии, тут же подошла к видеокамере, передававшей будто бы изображение в сеть интернета, расставила руки в стороны и заявила, что здесь, на избирательном участке 1812 происходят грубые нарушения закона о выборах. Изложив суть нарушений, по случайному совпадению другая однофамилица другого известного поэта Некрасова потребовала всё же пересчёта бюллетеней и написала об этом жалобу. Вернувшийся к этому времени председатель (а он уже в который раз, что запрещается делать во время подсчёта бюллетеней, выбегал куда-то с другими членами комиссии, оставляя для присмотра лишь пару девушек) согласился, наконец, пересчитать пачку бюллетеней с голосами за Путина, но не позволил никому другому к ней прикасаться.

Да, по нашему настоянию данные по числу бюллетеней за каждого кандидата уже были записаны в увеличенный лист протокола. Эти данные несколько раз исправлялись. Сначала цифры записывались на бумажке, при этом в первую очередь подсчитали голоса кандидатов Зюганова, Прохорова, Жириновского и Миронова, а потом, как стало ясно, от общего числа бюллетеней отняли данные четырёх кандидатов и остальное записали Путину. Таким способом легко было свести воедино все числа. Но никто не знал, действительно ли в пачке Путина лежали все бюллетени с голосами за него, а не за других кандидатов тоже. Поэтому наблюдатели требовали перепроверки самой большой пачки Путина. Однако Винокуров стал, молча, перебирать уголки тысячилистной пачки самостоятельно. Несколько членов комиссии и наблюдатели возмущённо покинули помещение участка.

Не буду утомлять читателя другими подробностями. Я обратил внимание председателя на бессмысленность такого пересчёта, при котором он может назвать любое число, поскольку никому не даётся возможность перепроверки. Прервав таким образом неблагодарный труд с бюллетенями федерального списка кандидатов, комиссия в урезанном составе из пяти человек перешла к бюллетеням муниципальных кандидатов.

Тут вскоре появился мой конкурент кандидат в депутаты от партии «Справедливая Россия» со звучной фамилией Александр Лебедев и тоже стал требовать пересмотра и пересчёта бюллетеней, заявив, что председатель не показывает бюллетени на камеру, как того требует инструкция.

Думаю, читатель уже догадался, что ему в требовании пересчёта тоже было отказано. Не стану говорить о том, как данные по моей фамилии в протоколе сначала были одни, потом сократились неожиданно, увеличив данные по моей конкурентке, наверное, великолепной женщине, с которой я не был знаком. Поэтому расскажу немного о том, что же было дальше после этой ночи фальсификаций, которую, конечно, по телевидению, никому не показывали.

Заседает территориальная комиссия. Это надо было видеть, и, надеюсь, желающие смогут это сделать в интернете, поскольку всё, что происходило в зале управы Нагатинского затона, снималось двумя видео камерами и что-то обязательно попадёт в сеть.