Пером по шапкам. Книга вторая. Жизнь без политики

Хочется поблагодарить автора за то, что хоть не предлагает сжигать книги, как это предлагал небезызвестный Фамусов, говорящий: «Собрать бы книги все да сжечь». В нашем случае «демократично» предлагается изъять большую часть учебников из обращения. Но главное здесь в другом. Автор говорит о разрыве связи времён, отделяя дореволюционный период в России от советского. Нет сомнения в том, что Октябрьская революция коренным образом изменила жизнь не только России, но всего мира. И сорок поэтов, чьи биографии и творчество рассматривает историк Бердинских, ощутили эти изменения на себе. Кто-то с восторгом принял революцию, кто-то с негодованием, что, как правило, отражалось в их произведениях. И потому диссонансом этому звучат слова автора: «коренная беда русского, советского и современного отечественного литературоведения (для школы, вуза, далее – везде), когда судьба поэтического произведения тесно привязывается к судьбе поэта, страны, общества». В качестве подтверждения этой своей мысли он приводит слова Б. Пастернака: «… Судьба произведения должна отделяться от судьбы писателя, она должна быть самостоятельной и иной, чем его судьба. Это естественно в отношении больших людей и большой литературы, это понимают дети в счастливые для искусства эпохи, и этого не понимает никто в наше время, так постаравшееся над разрушением художника в человеке, так поработавшее над уничтожением личности и её пониманием в нас».

Однако сам же Бердинских через несколько страниц своей книги высказывает противоположную мысль: «В сущности, никакой гений вообще «невыводим» из исторических условий эпохи. Но ведь и понять его без этих исторических условий невозможно!»

То есть гениальность рождается независимо от исторических условий, поскольку это процесс физиологический, однако дальнейшие действия гения или любого другого творца непосредственно связаны с временем, с историческими условиями, без знания которых понять его творчества невозможно. Не это ли же самое говорит В.И. Ленин в своей статье «Лев Толстой, как зеркало русской революции»: «при таких противоречиях Толстой не мог абсолютно понять ни рабочего движения и его роли в борьбе за социализм, ни русской революции, это само собою очевидно. Но противоречия во взглядах и учениях Толстого не случайность, а выражение тех противоречивых условий, в которые поставлена была русская жизнь последней трети XIX века»?

Вопрос заключается в том, как понимать время и исторические условия. Можно их понимать в закономерном развитии, в проистекании одних условий из других и соответственно смещений литературных акцентов. Бердинских делит развитие российской поэзии на три основных периода, не касаясь глубокой старины, считая при этом, что основная масса населения не приспособлена к восприятию поэтического слова. По этому поводу он высказывает следующее соображение: «…поэзия недоступна для основной части общества – как для неграмотной России XIX века, так и для спешно обученной в школах-ликбезах страны века минувшего, не говоря уже об «осчастливленном» почти всеобщим высшим образованием современном отечественном социуме.