Perpetuum mobile

– Я тоже много думала, чуть мозги не выкипели. С момента, как увидела летающий город-сказку с высоты. Потом отрубилась и очнулась уже здесь. Так и не поняла, чего от меня… от нас хотят. И что случилось с моим самолетом.

– Его собирали совочком и веничком на площади в сотню квадратных километров…

– Надо же. А на мне ни царапины. Выходит, они – добрые?

Нойс сделала вид, что не расслышала вопроса. Встала с постели, озираясь, как и положено человеку, попавшему в непривычную обстановку. Ага, там – удобства. А жрать: сам просишь или кормят по расписанию?

– С тобой кто-нибудь уже говорил? – спросила она у Арин.

– Никто! Я здесь безвылазно три… нет, два дня.

Нойс вздохнула. Сутки Новтеры короче на четыре с половиной часа, немудрено и запутаться.

– Свет загорается сам?

– Да, – угрюмо подтвердила Арин.

– Скажи… Арин… Не было ли у тебя чувства, что за тобой наблюдают?

– Было. Особенно сильное в первый день. Потом – время от времени.

В белой стене откинулась панель, образовав что-то вроде низкого столика.

– Пойдем жрать, Нойс. Стульев нет, садись на пол.

Две большие чашки без ручек, наполненные чем-то вроде горячего бульона. Ладно, выпьем…

– А это как жрать-то? – Арин ткнула пальцем в бурую массу на квадратной тарелке. Хрустнула корочка. – Ни ложки, ни вилки…

– Как-то же ты раньше это жра… кушала?

– Вылизывала. А тарелку и чашку выкидала вот сюда. Хоп… и нету.

Нойс осторожно взяла свою тарелку за край, он гнулся под ее пальцами. Свернула «тарелку» в трубочку, так, что теплое содержимое оказалось внутри. Спокойно откусила кусочек от того, что получилось.

– Это не тарелка, а блин. Складываешь, как хочешь, и ешь.

Арин Ашадо шепотом выругалась.

– Они наверняка решили, что я – безмозглая дура. Только и научилась картинки смотреть. Делаешь рукой… вот так. А так – гасишь.

Нойс повторила ее жест, но мягче и экономней. Наполовину сжатую ладонь чуть вперед и разводишь пальцы. Есть картинка. Пальцы вместе – кино закончилось.

Арин, затаив дыхание, следила за ее экспериментом.

– Как быстро ты схватываешь…

– Найдутся и другие электы.

– Найдется… что?!..

Нойс нарисовала пальцем в воздухе маленькую спираль. Слева направо. В ответ, рядом с ней повис в воздухе бледно-голубой прямоугольник, размером с игральную карту. Легкие движения пальцев Нойс, и он вырос в до размеров книжного листа. Еще пара колдовских жестов и «световая панель» развернулась так, чтобы и Арин было удобно ее видеть. Напротив каждого из загадочных символов возникли слова.

– Меню управления интерьером. Не надоело сидеть в сплошной белизне, Арин? Какой цвет обоев тебе нравится?..

Интересно наблюдать за Арин. Как смягчается ее лицо детским большеглазым изумлением… Она очень красива. Именно ты когда-то создала этот народ.

Удивление в ней уступает место испугу, а затем гневу. Эмоции кипят, она готова действовать немедленно. Чего от нее ждать?.. На всякий случай, придется переключится на режим ускоренного восприятия. Нет-нет, нельзя! Иначе подозрения Арин укрепятся. Ты сама виновата. Увлеклась демонстрацией своего превосходства.

– Арин! Что?..

– Нойс! Ты – одна из них!? Подсадная утка?

– Нет.

Арин уже успокоилась. Что-что, а соображает она быстро.

– Нойс! «Нет» – был ответ на мой первый вопрос, или на второй?

Ты не знаешь, что сказать. По собственной глупости угодила в логический капкан. Миз Хайд так бы не прокололась. А и прокололась бы, так с ухмылочкой стерла бы у Арин из памяти последние пять минут. Ты же – пси. Можешь многое. Возьми и сделай это сейчас.

Очень правильное решение, так и поступишь. Невзирая на неожиданно охватившее тебя отвращение к самой себе. Слышишь свой голос:

– На второй…

И что ты наделала? Ну, не головотяпка ли? Сейчас у Арин будет истерика. Да?

Она критически тебя разглядывает.

– Смело шутишь. А на новтеранку не тянешь. Но ушлая, как не знаю кто. Открой секрет…

– Есть такой старинный язык жестов – джойлик. Там уйма всего, комбинаций разных… – ты поспешно сочиняешь правдоподобную версию.

Арин улыбается.

– Если они управляют машинами манием руки, то наверняка базовые команды будут простыми и запоминающимися. Ты попробовала наобум, из… как его, джойлика, и угадала. Я в восторге от тебя, Нойс. И хорошо, что ты – не новтеранка. Они – как боги. А боги людей не слышат.

Уф! Пронесло. Безо всяких подлых ментальных штучек с твоей стороны. Да и что это была бы за пальба из пушки по воробьям – ты и так бесподобно умеешь выкручиваться. Порадуйся за себя, в очередной раз.

Но радости и довольства нет и в помине. Вместо них странный осадок горечи и обиды. За твою бывшую родину, которую так невзлюбила эта сильная и красивая девушка.

Арин! Ты хоть раз видела Новтеру?

Следующие два часа они провели за превращением своего жилища из больничной палаты в роскошный будуар. В довершение Нойс вызвала из небытия платяной шкаф. В одном месте стена раздвинулась, открыв вертикальную нишу. Каждой достались шорты, маечка и пара туфель, похожих на теннисные. Все сделано из незнакомых Арин материалов; легкое, почти невесомое.

– Эй! – вырвалось у Арин. – Твоя майка линяет на глазах!