Перплексус

— Хм, я его себе как-то иначе представлял, — задумчиво сказал парень, вспоминая о тех образах Реальности, что наблюдал, будучи в Действительности. — А почему, если верхний предел владеет такими высокими технологиями, он выглядит таким… эм… винтажным?

— Винтажным? Ах-хах, — усмехнулся Дежим, — это Декада. Монополис разграничен на Декады — автономные округи, в каждом из которых свое десятилетие. При перемещении между ними автоматически происходит трансформация: смена эпох, погоды, одежды, декора и прочих заданных настроек.

— Декады… — прошептал Виам, глядя в окно на платформу, которую покидал Экспресс после короткой. — Это круто!

Он смотрел на Реальность, которая была ему совершенно незнакома. Ему представлялось, как, должно быть, здорово жить в настолько технически продвинутом мире, и какие возможности открыты перед его обитателями… Однако, в то же время, его разум засыпал эти захватывающие дух картины кучей резонных вопросов, начинавшихся со слов «как…», «почему…» и «что…».

Виам ощущал себя так, словно вещий сон, увиденный накануне, воплощался в явь.

— Первый раз? — вдруг, бесцеремонно обратилась к парню курящая дама напротив, вернувшаяся из туалета и, наконец, убедившаяся, что с её внешним видом всё в порядке.

— Простите, что? — переспросил он, снова вдохнув приятный аромат табака.

— Я спросила, вы впервые в Блоке-XIX.60?

По его глазам и выражению лица ответ был ясен, поэтому она сразу продолжила:

— Понимаю. Я помню эти ощущения. Хотя, больший восторг вызывает следующая локация — Блок-XIX.40. Сороковые… сорокорые — это классика, — мечтательно закончила она.

Дама улыбнулась, но едва ли Виам увидел её улыбку, ибо за секунду до этого свет в вагоне снова замерцал, а затем вовсе потух, оставшись только внутри тусклой таблички аварийного выхода. Состав опять въехал в тоннель и погрузился в темноту.

При выезде из тоннеля, как и в прошлый раз, вспышка света заставила Виама зажмуриться. Он поднял руку, чтобы прикрыть лицо и, едва пошевелив кистью, ощутил, что на ней надета перчатка.

Парень посмотрел на свои ладони и замер в изумлении — на них действительно были тонкие черные кожаные перчатки. Затем, сквозь пальцы, его взгляд сфокусировался на пассажире напротив. Неярко горящие наверху лампы освещали только часть его лица и подбородок. Теперь из-под борта шляпы на Виама внимательно смотрел человек в строгом темном костюме, похожий на преуспевающего джентльмена или солидного гангстера времен Великой Депрессии.

Салон вокруг стал напоминать какой-то винтажный элитный клуб или экспонат музея железнодорожного транспорта. Панели обшивки были обиты темным деревом благородных пород, изысканная ткань на стенах отделана каретной стяжкой, а кресла обтянуты качественной, слегка «скрипящей» под его пальцами кожей. Пол покрывал темный монотонный карпет.

Виам перевел взгляд на женщину у окна, от образа хиппи которой не осталось и следа. В полумрачном вагоне он видел, что симпатичная шляпка с вуалью располагалась на аккуратно убранных наверх волосах, темное, до колен, платье, было покрыто полупальто, а ноги обуты в элегантные с невысоким каблуком сапожки на шнуровке. На месте ее вязаной сумки стоял дамский ридикюль, поверх которого лежали длинные перчатки.

Она переложила книгу с руки на руку и выглянула в окно, куда уже смотрел молодой человек. По городским улицам, окутанные вечерним туманом, не спеша передвигались раритетные автомобили, на темных коробках зданий и массивных металлических конструкциях висела старомодная реклама, предлагавшая жителям утолять жажду содовой, а погода, судя по сгорбившимся силуэтам прохожих, была прохладной и мерзкой.

Виам снял перчатки, бросил их в поставленную на стол шляпу и ослабил галстук.

Женщина снова улыбнулась и сказала:

— Ну, как вам это? Я же говорила, сороковые — это классика.

— Простите, мадам, не хочу показаться грубым, но я не могу сейчас поддержать беседу. Мне несколько нездоровится, — ответил парень, надеясь, что намек будет понят.

— Вам нездоровится? Эм… я могу чем-то помочь? — поинтересовалась леди в шляпке, достав изо рта мундштук и выдохнув густой белый дым.

— Нет, — резко ответил он, на секунду забыв о вежливости, и тут же извинился, — Простите, нет.

— Хм, ну, ладно, — пожала плечами дама и вернулась к чтению.

Молодой человек смотрел на пассажира напротив. Во взгляде Виама, который был отражением его мыслей, несмотря на все объяснения, читался вопрос «что происходит?»

Ремо таинственно улыбнулся и задал вопрос, который прежде уже звучал:

— Ну, что ты видишь, Виам?

— Я не знаю. Не знаю… сон. Это всё нереально, — неуверенно ответил молодой человек. Эта версия была самой здравой из тех, что приходили ему в голову. К тому же, он действительно так думал, уже начиная путаться в мыслях и воспоминаниях.

— Хм, что ж… не думал, что когда-нибудь произнесу нечто подобное, но сказанное тобой взаимоисключает друг друга, ибо всё, что ты пока знаешь о Реальности — это твои сны. И ты скоро в этом убедишься.

Виам не знал, как реагировать на эти слова. Хотя, какие, к черту слова, когда вокруг творилось столько необъяснимого!?