Перри Мейсон: Дело о бархатных коготках. Дело о фальшивом глазе

— Я стояла в другом конце кабинета, — ответила Ева Белтер поникшим голосом. — Честное слово, я не собиралась этого делать. Я выстрелила инстинктивно. Взяла револьвер для самообороны, на тот случай, если он на меня набросится. Я боялась, что Джордж меня убьет. Он был очень вспыльчивый. Я понимала: если он узнает про нас с Гаррисоном Бурком, то сделает что-то ужасное. Как только мне стало ясно, что он в курсе, я достала револьвер. Когда Джордж двинулся в мою сторону, я закричала и выстрелила. Наверное, я бросила револьвер на пол. Я не помню. Я не могу точно сказать, что тогда делала. Я ни в чем не уверена. Если честно, тогда я не собиралась втягивать во все это Бурка. Я была слишком потрясена, чтобы об этом думать. Я просто выбежала из дома.

Она вздохнула и продолжила свой рассказ.

— Я не дура, и прекрасно понимала, что шансов выпутаться у меня практически нет. Особенно после той истории в отеле «Бичвуд», где мы были вместе с Гаррисоном Бурком. Я выбежала под дождь, не понимая, что делаю. Я помню, как схватила с вешалки пальто, когда пробегала мимо нее. Но я так плохо соображала, что схватила не свое пальто. Это показывает, в каком я была состоянии. Там висело старое пальто Карла Гриффина, которое он иногда носил, вот его я и схватила, надела и побежала куда глаза глядят. Когда немного пришла в себя, я решила, что должна позвонить вам. Я не знала тогда, убила я Джорджа или нет. Но мне хотелось, чтобы вы были рядом, если мне придется встретиться с ним лицом к лицу. Джордж не выбежал за мной, поэтому я боялась, что убила его. Это не было предумышленным убийством, я заранее его не продумывала и не планировала. Все произошло случайно, — сработал инстинкт самосохранения. Джордж нашел мою сумочку и проверил содержимое. Он часто так делал, искал письма. Я не настолько глупа, чтобы держать письма в сумочке, но там лежали эти расписки, и Джордж обо всем догадался.

Она опять вздохнула.

— Он принимал ванну, когда я вернулась. Наверное, он услышал, как я входила в дом. Он вылез из ванны, набросил халат и стал орать. Я поднялась наверх, — а он там стоял и размахивал расписками. Он стал обвинять меня в связи с Гаррисоном Бурком, он понял, что я и есть та женщина, которая была с Бурком в отеле «Бичвуд». Потом он начал обвинять меня в массе других вещей и сказал, что вышвырнет меня из дома без единого цента. У меня началась истерика, я схватила револьвер и выстрелила. Когда я добралась до аптеки и собиралась вам звонить, я поняла, что мне потребуется финансовая поддержка. Своих денег у меня не было, я вам это уже говорила. Все деньги были у мужа, Джордж все держал под контролем, выдавал мне какую-то мелочь на расходы. Я знала, что завещание составлено в пользу Карла Гриффина, и я боялась, что не смогу ничего получить, пока дело о наследстве рассматривается в суде. Я опасалась, что у меня не будет доступа к деньгам вообще. Я знала, что Гаррисон Бурк боялся, что его имя свяжут с какой-то неприглядной историей, и поэтому отказался бы от меня. А мне требовались деньги, мне было нужно, чтобы кто-то меня поддержал. Поэтому я позвонила Гаррисону Бурку и преднамеренно впутала его, сказав, что случилось страшное, и в этом деле фигурирует его револьвер. Я сказала также, что не знаю, кто убил Джорджа, но уверена, что на полу лежит револьвер Гаррисона.

Она печально улыбнулась.

— С вами бы такое не прошло, Перри, но Бурк проглотил наживку и запаниковал. Я сказала ему, что в его интересах уехать ненадолго и нигде не показываться, а также постараться сделать так, чтобы полиция не смогла связать его с этим револьвером. Я посоветовала ему переслать вам как можно больше денег, чтобы вы разобрались с этим делом. Затем я позвонила вам и убедила вас приехать. Пока вы ехали, я подумала, что для меня будет лучше, если вы окажетесь в таком положении, когда будете вынуждены думать и о своей шкуре. Мне необходимо было обставить все так, чтобы вы были вынуждены вытащить меня ради собственного спасения. Мне также требовалось какое-то объяснение для полиции, если они вдруг начнут меня подозревать.

Она посмотрела на Мейсона.

— Вы правильно обо всем догадались. Но я знала, что им никогда не удастся вынести вам обвинительный приговор, потому что вы очень умный и ловкий. Вы сможете выпутаться. Поэтому я решила, что если меня сильно прижмут, я брошу подозрения на вас. Они станут заниматься вами, а меня оставят в покое. Также я знала, что если потом они снова попытаются меня обвинить, уже после того, как вы примете огонь на себя, то мне уже будет проще выиграть это дело.

Мейсон встретился взглядом с Полом Дрейком и покачал головой.

— Какая милая клиентка, правда? — сказал он.

В дверь постучали. Мейсон посмотрел на присутствующих, потом подошел к двери номера и открыл ее.

На пороге стоял Сидней Драмм, а за его спиной — еще один мужчина.