Перси Джексон и похититель молний

– А, – протянул я, нервно сглотнув. – Умно.

– Как приятно встретить понимающего покупателя!

Веревки тянули моих друзей все сильнее. Аннабет бледнела. Гроувер булькал, как гусь, которого душат.

– Слушай, Крусти… – Я старался говорить веселым голосом. Мой взгляд упал на табличку со скидкой на кровати для молодоженов, сделанной в форме сердца. – А здесь правда есть гасящие колебания стабилизаторы?

– Конечно! Испробуй сам.

– Да, возможно, я так и сделаю. А справятся ли они с кем-то крупным, вроде тебя? Неужели матрас даже не дрогнет?

– Гарантирую.

– Быть не может.

– Может.

– Покажи.

Он с готовностью уселся на кровать и похлопал рукой по матрасу:

– Видишь? Все ровно.

Я щелкнул пальцами:

– Ergo!

Веревки обвились вокруг Крусти и прижали его к кровати.

– Эй! – завопил он.

– Расположите-ка его по центру, – велел я.

Веревки исполнили мою команду. Голова Крусти свисала с одного конца кровати. С другого – торчали его ноги.

– Нет! – запротестовал он. – Подожди! Я просто показывал!

Я снял колпачок с Анаклузмоса:

– Только чуть-чуть подправим…

Я ни капельки не колебался. Если бы Крусти оказался человеком, я бы все равно не смог ему навредить. Если же он монстр, он заслуживает на некоторое время превратиться в пыль.

– Ты умеешь торговаться, – сказал он. – Я дам тебе тридцатипроцентную скидку на некоторые витринные образцы!

– Пожалуй, начнем с головы. – Я занес меч.

– Отдам в кредит! Полгода без процентов!

Я взмахнул мечом. С предложениями Крусти было покончено.

Я разрезал веревки на других кроватях. Аннабет и Гроувер поднялись на ноги. Они стонали, морщились и ругали меня на чем свет стоит.

– Ты подросла, – заметил я.

– Очень смешно, – огрызнулась Аннабет. – В следующий раз давай побыстрее.

Я посмотрел на стенд над столом Крусти. На нем висели рекламы курьерской службы Гермеса и новейшего справочника монстров Лос-Анджелеса («Лучшие монструозные желтые страницы!»). Под ними был прикреплен ярко-оранжевый флаер «Студии звукозаписи DOA», предлагающий награду за души героев. Прямо под надписью «Постоянно ищем новые таланты!» был адрес студии и карта.

– Пошли, – сказал я друзьям.

– Дай отдышаться, – пожаловался Гроувер. – Нас чуть насмерть не растянули!

– Значит, вы готовы отправиться в Подземный мир, – заметил я. – Мы в квартале от него.

Глава восемнадцатая Аннабет оказывается дрессировщицей

Мы стояли в тени на бульваре Валенсия, разглядывая золотую надпись, выгравированную на черном мраморе: «СТУДИЯ ЗВУКОЗАПИСИ DOA».

Ниже, на стеклянных дверях, было выведено по трафарету: «ТОРГОВЦАМ, ПРАЗДНОШАТАЮЩИМСЯ И ЖИВЫМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН».

Было около полуночи, но в вестибюле горел яркий свет и толпились люди. За столом сидел сурового вида охранник в солнечных очках и с наушником.

Я повернулся к друзьям:

– Ладно. Действуем по плану.

– План. – Гроувер сглотнул. – Да. У нас отличный план.

– А если у нас не получится? – спросила Аннабет.

– Не будь пессимисткой.

– Действительно, – съязвила она, – мы ведь отправляемся в Царство мертвых – где тут повод для пессимизма!

Я достал из кармана жемчужины – три молочно-белых шарика, которые подарила мне нереида в Санта-Монике. Понять, какой от них может быть толк в случае, если что-то пойдет не так, было сложно.

Аннабет положила мне руку на плечо:

– Прости, Перси. Ты прав, у нас получится. Все будет хорошо. – Она легонько толкнула Гроувера.

– А, да, точно! – спохватился он. – Мы же добрались сюда. Значит, и жезл вернем, и маму твою спасем. Проще простого.

Я посмотрел на друзей с нескрываемой благодарностью. Пару минут назад их по моей милости чуть не разорвали пополам на дорогущих водяных кроватях – а теперь они храбрились, стараясь подбодрить меня.

Я положил жемчужины обратно в карман:

– Пойдем покажем этим в Подземном мире, где раки зимуют.

Мы вошли в вестибюль.

Из скрытых динамиков лилась приглушенная музыка. Ковер и стены здесь были стального цвета. По углам рос молочай, напоминавший руки скелетов. Мебель была обтянута черной кожей. Присесть в вестибюле было некуда, везде были люди: они сидели на диванах, стояли, глазели в окна и ждали лифтов. Никто не двигался, не разговаривал – они вообще ничего не делали. Скользя по присутствующим взглядом, нельзя было заподозрить, что с ними что-то не так, но стоило мне повнимательнее присмотреться к кому-то – и он оказывался… прозрачным. Тела собравшихся здесь людей просвечивали насквозь.

Стол охранника располагался на возвышении, поэтому приходилось смотреть на него снизу вверх.

Это был высокий элегантный мужчина с кожей цвета шоколада и обесцвеченными волосами, постриженными по-военному коротко. На нем были темные очки в черепаховой оправе и шелковый итальянский костюм в тон волосам, к лацкану которого была прикреплена черная роза, а под ней серебряный бейджик с именем.

Приглядевшись к бейджику, я с недоумением посмотрел на охранника:

– Вас зовут Хирон?

Он наклонился ко мне через стол. В его очках я видел свое отражение, а улыбался он ласково и холодно, прямо как питон, намеревающийся тебя слопать.