Перси Джексон и проклятие титана

– Да, генерал. Они явятся за ней. Я уверен.

Мужчина поразмыслил.

– Тогда пусть дракайны стерегут ее тут. Если не помрет от увечий, можешь оставить ее в живых до зимнего солнцестояния. А потом, если жертвоприношение пройдет, как запланировано, ее жизнь уже не будет иметь значения. Как и жизни всех прочих смертных.

Лука поднял неподвижное тело Аннабет и понес ее прочь от богини.

– Тебе не найти чудовища, которое ты ищешь, – сказала Артемида. – Твой замысел потерпит крах.

– Мало же тебе известно, моя юная богиня! – сказал мужчина в тени. – Прямо сейчас твои ненаглядные спутницы отправляются в поход, чтобы тебя отыскать. Они сыграют мне на руку. Ну а теперь мы вынуждены удалиться. Нам предстоит долгое путешествие. Нужно поприветствовать твоих Охотниц и позаботиться о том, чтобы они не скучали во время похода.

Хохот мужчины раскатился эхом в темноте. От него затряслась земля, так что казалось, будто вся пещера вот-вот обрушится.

Я вздрогнул и проснулся. Я был уверен, что услышал громкий стук. Я огляделся. Снаружи было темно. Соленый фонтанчик журчал по-прежнему. Никаких других звуков слышно не было. Только уханье совы в лесу да отдаленный рокот прибоя. Лунный свет озарял бейсболку Аннабет, лежащую у меня на тумбочке. Я секунду смотрел на нее, а потом снова услышал: «Бум! Бум!»

Кто-то стучался ко мне в дверь. Я схватил Стремнину и встал с постели.

– Кто там? – спросил я.

«Тук-тук!» Я подкрался к двери. Сорвал с меча колпачок, распахнул дверь настежь – и оказался лицом к лицу с черным пегасом.

«Эй, шеф! – услышал я у себя в голове его голос, когда он шарахнулся прочь, цокая копытами. – Не надо из меня делать конский шашлык!»

Он испуганно взмахнул крыльями, в лицо мне ударил ветер, так что меня аж отбросило на шаг.

– Черныш! – сказал я с облегчением и в то же время с легким раздражением. – Сейчас же середина ночи!

Черныш фыркнул:

«Ничего подобного, шеф! Уже пять утра. Ты чего еще дрыхнешь?»

– Ну, сколько раз тебе говорить? Не называй меня шефом!

«Как скажешь, шеф. Но ты же человек. И ты для меня человек номер один!»

Я протер заспанные глаза, стараясь не давать пегасу читать мои мысли. Вот чем плохо быть сыном Посейдона: это же он создал коней из пены морской. И поэтому я понимаю большинство представителей семейства лошадиных, но зато и они меня тоже видят насквозь. Некоторые, например Черныш, меня даже вроде как приручают.

Видите ли, прошлым летом Черныша держали в плену на борту корабля Луки, до тех пор, пока мы не устроили небольшую диверсию, которая позволила ему бежать. Я тут почти и ни при чем – серьезно, – но Черныш уверовал в то, что я его спаситель.

– Черныш, – сказал я, – вообще-то тебе положено находиться в конюшне.

«Пфа, конюшня! Вот ты когда-нибудь видел, чтобы Хирон жил в конюшне?»

– Ну… нет.

«Вот именно! Слушай, тут еще одному чувачку из моря требуется твоя помощь».

– Что, опять?!

«Ага! Я сказал гиппокампам, что слетаю за тобой».

Я застонал. Вот каждый раз, как я оказываюсь где-то на побережье, являются гиппокампы и просят помочь разобраться с какими-то своими проблемами. А проблем у них уйма! То кит на берег выбросился, то дельфины в рыбацких сетях запутались, то у русалок заусенцы, и все время меня просят спуститься под воду и чем-нибудь помочь.

– Ладно, – сказал я. – Сейчас приду.

«Молодчина, шеф!»

– И не зови меня шефом!

Черныш негромко заржал. Похоже, смеялся.

Я оглянулся на свою уютную постель. Мой бронзовый щит по-прежнему висел на стене, помятый и непригодный в дело. А на тумбочке лежала магическая бейсболка Аннабет. Повинуясь внезапному порыву, я сунул бейсболку в карман. Наверно, у меня уже тогда было предчувствие, что я теперь очень не скоро вернусь к себе в домик.

Глава 8 Я даю опасное обещание

Черныш подбросил меня вдоль берега, и, надо признаться, это было приятно. Нестись над волнами на крылатом коне, на скорости сотня миль в час, когда ветер треплет волосы, а в лицо брызжет морская пена, – вообще-то, это куда круче любых водных лыж!

«Тут! – Черныш замедлил полет и принялся кружить над волнами. – Прямо вниз».

– Спасибо!

Я спрыгнул с коня и нырнул в ледяные волны.

За последнюю пару лет я стал куда спокойнее относиться к подобным трюкам. Под водой я могу добраться практически куда угодно, просто приказав морским течениям нести меня в нужную сторону. Дышать под водой я тоже могу, это не проблема, и одежда на мне никогда не промокает, разве что я сам того захочу.

Я окунулся во тьму.

Семь, десять, пятнадцать метров… Давление воды мне ничуть не мешало. Я, правда, никогда не проверял себя на прочность – не пытался выяснить, глубоко ли я могу нырять и есть ли этому предел. Я знал, что большинство обычных людей не могут нырять глубже семидесяти метров: их попросту сомнет, как алюминиевую банку. По идее, так глубоко под водой, да еще ночью, должна была царить кромешная тьма, но я видел тепло движущихся тел и холодные струи течений. Это трудно описать. Это было не похоже на то, как я вижу обычно, но я просто знал, где что.