Персидские народные сказки

Хотя при чтении сказок данного сборника невольно возникают различные аналогии и сопоставления со сказками других народов, тем не менее они совершенно оригинальны и самобытны. Персонажи сказок, их одежда, поведение, окружающая их природа, представления, бытовые подробности — все это говорит о том, что они являются одним из составных элементов персидского народного творчества. В такой же мере сказки других народов, сходные по сюжетам с персидскими или иными сказками, являются неотъемлемой частью фольклора того или иного народа. Эти параллели лишь подчеркивают существовавший с древнейших времен обмен культурными ценностями между самыми различными народами — процесс, имевший место на протяжении всей истории человечества и развивающийся и в наши дни.

А. Розенфельд

Часть первая СКАЗКИ О ЖИВОТНЫХ, ПТИЦАХ И НАСЕКОМЫХ

Хлопок

Дети! «Что с ветра пришло, то на ветер и пошло». Слышали вы эту поговорку? Ну, коли слышали, то послушайте теперь сказку.

Жил-был воробей, было у него гнездо на высокой стене. Однажды кружил он в степи в поисках воды и корма, как вдруг ветер принес с хлопкового поля семечко и уронил его перед ним на землю. Воробей схватил его в клюв и принес к себе в гнездо, показал соседу и спросил:

— Что это?

— Хлопковое семечко.

— А на что оно годно?

— Его сеют в землю, вырастают кусты с коробочками, оттуда достают хлопок, хлопок прядут — получается пряжа, пряжу ткут — получается ткань, ткань красят — она становится крашеной, а из нее для нас с вами кафтаны шьют.

Воробей очень обрадовался, взял хлопковое семечко и полетел на пашню. Смотрит — крестьянин рыхлит лопатой землю, хочет что-то посеять.

— Сей, посей! На-ка, вот это посей, половина твоя, половина моя.

«Ладно», — говорит крестьянин. Посеял он семечко; через некоторое время оно проросло, и на кустике созрели коробочки.

Крестьянин хлопок разделил поровну.

Воробей очень обрадовался, взял хлопок и полетел к прядильщику.

— Пряди, пряди! На вот это спряди, половина твоя, половина моя.

«Ладно», — сказал прядильщик, взял и спрял пряжу, намотал на деревяшку, взял свою часть, а другую отдал воробью. Воробей очень обрадовался, взял пряжу и полетел к ткачу.

— Тки, тки! На-ка, из этого вытки, половина моя, половина твоя.

«Ладно», — сказал ткач. Соткал, забрал свою долю, а воробьиную отдал ему. Воробей обрадовался, взял ткань и полетел к красильщику.

— Крась, покрась! На-ка, это выкрась, половина твоя, половина моя.

«Ладно», — сказал красильщик, выкрасил полотно в светло-голубой цвет и повесил на веревку сушиться на солнце.

Воробей прилетел, поглядел на ткань и думает: «Ах! Ах! Какой красивый цвет. Жалко такую красивую ткань отдавать красильщику, лучше я заберу все себе, пока красильщик занят другим делом.»

Потихоньку подлетел, схватил в клюв материю и вспорхнул.

Красильщик увидел это, прибежал и закричал:

— Эй, воробей! Не ты ли говорил: «Половина твоя, половина моя»? Где же моя доля?

— Кто это сказал? Кто это сделал? — чирикиул воробей и полетел к портному.

— Шей, шей! На-ка вот, сшей! Одна штука твоя, одна моя!

Портной сшил два красивых кафтана и повесил их на жердочку. Воробей поглядел издали и подумал: «Разве не жаль такие красивые кафтаны отдать портному? Оба будут хороши для меня».

Когда портной стал снимать с кого-то мерку, воробей потихоньку подлетел, схватил в клюв оба кафтана и улетел.

Сколько портной ни кричал: «Разве не ты говорил: «Один мой, а один твой»? — воробей только чирикнул:

— Эй, портной! Кто это сказал? Кто это сделал?

Воробей притащил кафтаны мулле:

— Эй, мулла, — сказал он, — я хочу сохранить у тебя на время два кафтана. Когда станет холодно, я их заберу. А за хранение — один будет твоим, а другой я себе возьму.

— Ладно, — сказал мулла, — ради тебя я сохраню, а как только похолодает, один кафтан я сам надену, а другой отдам тебе.

Мулла взял кафтаны на сохранение, а сам про себя подумал: «Ну разве не жалко отдать такие кафтаны этому чирикающему воробьишке? Я оба их оставлю себе».

Прошло много дней. Подул холодный ветер, начались холода. Воробей вспомнил о своих кафтанах. Он полетел в дом муллы. Лишь только мулла увидел, что летит воробей, он принялся читать намаз. Воробей выждал, пока мулла кончил читать намаз, потом сказал:

— Мулла, отдай мой кафтан.

— Какой-такой кафтан? — удивился мулла.

— Те два кафтана, которые я оставил у тебя на хранение. Ты ведь сам говорил: «Один твой, а один мой».

— Кто это сказал? — спросил мулла. — Кто это сделал?

— Становится холодно, — сказал воробей, — я простыну...

— А я помолюсь за тебя, — сказал мулла, — и тебе не будет холодно.

— Я не молитвы прошу, а кафтан, — прочирикал воробей.

Но мулла снова стал читать намаз.

Обезнадеженный воробей улетел, но все время кружился над домом муллы.

Однажды воробей издали увидел, что мулла трижды окунул кафтаны в воду, чтобы они стали чистыми, повесил их на веревку сушиться, а сам пошел читать намаз.

Воробей сразу же подлетел, схватил их в клюв — и был таков.

Мулла, увидев это, нарушил намаз и завопил: