Персидский поход Петра Великого. Низовой корпус на берегах Каспия (1722-1735)

«А ныне по милости всевышнего и ее императорского величества щастием здесь все суть состоит благополучно. И оной усмей прибыл под Дербент к садам, расстоянием от Дербента в 4 версты, и с ним дети ево и Салтамамут утемышевской и шемхальской брат Атачюкей, которой в подданстве не бывал, и другие старшины, и с ним владения ево около 4 тысяч человек. Которого я и детей и Салтамамута утемишевского и шемхальского брата Атачюку в подданство ее императорского величества привел и присягу учинил», — доложил Долгоруков вице-канцлеру А.И. Остерману в мае 1727 года. Результатом этих действий стала жалованная грамота, данная в августе того же года от имени императора Петра II Ахмед-хану на «чин усмея Кайтацкой провинции», предоставлявшая ему «правление над кайтацкими народы иметь и всякие дела по надлежательству исправлять во всем таким образом, как прежние усмеи кайтацкие тамо правление имели». Другая грамота, 1728 года, предоставляла его сыну «хану Мухамету, по смерти отца его, усмея Ахмет-хана, в провинции Кайтацкой быть усмеем и правление над кайтацкими народы иметь»^{666}.

Присягу на верность России повторили правители Табасарана и Кайтага; чеченские мурзы Казбулат и Метев и другие владетели и старшины Дагестана, Кабарды и Чечни; в 1727 году в крепости Святого Креста присягнул владетель Аварии Умма-хан с вручением грамоты «о верности Российскому государству». В сентябре 1731 года там же «андийцы, весь народ, добровольно пришли в подданство российское и в том присягнули»^{667}. Разграничение новых российских и турецких владений в основном закончилось в 1727 году, и формально значительная часть нынешнего Дагестана оказалась в «подданстве».

Летом 1730 года дагестанские князья и «знатные старшины» присягнули новой императрице Анне Иоанновне. Среди оказавшихся в этом «реестре» — «шемхальские дети» Хазбулат и Будай, дербентский наиб Имам кули с братом, табасаранские Максум-бек (очевидно, так русские «писари» именовали майсума Махмуда) и кади Рустем-бек, уцмий Ахмед-хан с детьми, чеченские князья Булат и Айдемир-бек, кубинский хан Хусейн Али, брагунская княгиня Чжанат, «капыркумыкской князь», владельцы Верхних и Нижних Эрпелей, утемишские, туркалинские, кумтуркалинские, аксаевские, губденские, буйнацкие, акушинские, андреевские, ченгутайские, дергелинские и другие.

Однако формальная декларация лояльности не влекла за собой никаких более существенных последствий. Составленный в 1732 году комендантом крепости Святого Креста Д.Ф. Еропкиным список перечисляет 33 больших и малых владения, чьи хозяева, в том числе и бывшие мятежники, остались на своих местах:

«…11. Деревня Верхние Казаныщи, владелец ее кумторкалинской Мурза Умулатов, ево ж владенья деревня Кумтор Калы, ростоянием от крепости 60 верст, ко оным деревням проезды веема свободные, Казаныщи поселены под горою при речке малой, кругом ее есть лес, Кумтор Калы поселены над рекою по яру, река небольшая, лесу нет, точию есть сады.

12. Бывшего Адилгирея шемхала дети: 1 Камбулат, 2 Буда, 3 Садат Кирей, да их же владенья деревни: 1 Тарки, 2 Казаныщ, 3 Арекень, 4 Булакен, 5 Щук, 6 Кадар, 7 Темерхан, 8 Шора, 9 Мерселев аул, 10 Алберу аул, 11 Атли бую, 12, Ак…жа, ростоянием от крепости 100 верст, протчие деревни поселены ат Казанищ в малом ростоянии, проезд ко всем свободной.

13. Деревня Нижние Эрпели, ею владеют два брата Муцал да Салтан бек Гиреев, да их же владения деревня Карана, а ростоянием от крепости до их жилища 90 верст, ко оным деревням проезд свободной, поселение имеют Эрпели на ровном месте, Карана в горах на чистом месте, лесу кругом в близости нет.

14. Деревня Верхние Эрпели, в ней владелец Будачи, да у него детей: 1 Бартехан, 2 Казыхан, 3 Мурза, 4 Салтан, 5 Магди, а растояние до их жилищ 100 верст, проезд свободной, поселена между гор на ровном месте, кругом ее лес большей.

15. Деревня Медигин, оною владеет Алихан, растоянием от крепости 100 верст, проезд свободной, кругом ее великие буяраки, поселена в горе, лесу довольно и место крепкое.

16. Деревня Капыр Кумык, в ней владелец Бакан Аксанов, ростоянием от крепости 80 верст, проезд свободной, поселена над рекою, на камне, сады по реке небольшие…»^{668}

Генералы и офицеры Низового корпуса столкнулись с многообразием народов Дагестана и различными формами их социального устройства, где власть местных ханов и «князей» соседствовала и ограничивалась обычаями и «вольными» горскими обществами, которые даже своим признанным властям «мало послушны бывают». Коменданты крепостей, кроме своих прямых обязанностей, приходилось налаживать официальные отношения с дагестанскими князьями и «вольными» народами — и посылать своих «шпионов» в горские владения, чтобы быть в курсе замыслов их обитателей.