Персия: эра войны и революции. 1900—1925

Ниматулла Фазели. Современная иранская культура

Сам Реза-шах заявлял своим подданным, что во славу родины нужно воздерживаться от «ношения иностранной одежды. Иранец должен использовать ткани иранского производства. Галстук должен быть сделан в Йезде, а не в Европе… Женщины должны отбросить чадру и наряду с мужчинами появляться в обществе. Отменяются титулы – такой-то ад-доуле или такой-то ас-салтане. Вместо титула нужно выбрать фамилию семьи. Вывески магазинов должны оформляться на персидском языке, а не на европейских…».

Волей Резы-шаха для иранских военнослужащих и государственных чиновников был введен особый головной убор – пехлеви, своей формой напоминающий французскую высокую шапку с козырьком.

Помимо этого, проводя реформы, шах повелел отменить ношение традиционных национальных костюмов, вызвав массовые возмущения в кочевых племенах, для которых сформировавшийся поколениями костюм и головной убор на протяжении столетий были узнаваемым знаком их этнической идентичности.

Писатель Ольга Шатохина специально для этой книги так оценивает ситуацию с принудительной переменой облика подданных нового персидского владыки: «В этих распоряжениях, относящихся к одежде, явно заметна двойственность. Ткани и портные – местные, но фасоны непременно западные. То есть энергичную вестернизацию всей жизни в ее наиболее тесно затрагивающей любого человека повседневности (одежду-то всякий надевает каждый день) планировалось сочетать со столь же энергичным продвижением собственных товаров и предметов роскоши. По части роскоши персидская традиция во все времена могла дать Западу сто очков вперед, но Реза-шах хотел одновременно на равных играть с Европой на поле ее традиции. Мол, мы не перенимаем моду у вас, эта одежда – такая же наша собственная, как и у вас. Отсюда резкие запреты на традиционные головные уборы – все должны носить европейские шляпы. Фетр для их изготовления может быть и местным, и должен быть таковым, но главное – облик, облик! Персия – не отсталая страна! Все свое – и не хуже, чем в Париже! Поэтому и женщинам было предписано срочно отказаться от чадры, причесаться по-европейски и выходить в свет… На самом деле упомянутая двойственность – еще и предвестье “заката Европы”, о котором как раз в те времена в ней самой и заговорили. Лучшее европейское платье – “мужское, дамское и детское” – уже совсем не обязательно европейского производства… И способность его носить вовсе не отличительная черта коренного европейца. Мода на традиционную одежду, на заимствования из нее, уже дает о себе знать в фантазиях лучших модельеров, пока еще только все в той же Европе, где расцветает стиль ар-деко. Но игра под девизом “мы ничуть не хуже” пока еще идет в рамках английского костюма. Пусть даже ткань для него соткана далеко от английских мануфактур…»

В Иране была введена всеобщая воинская повинность, деятельность иранской армии (разделенной по родам войск) определялась новым уставом, для подготовки кадров начали работать офицерские училища, поскольку шах решил заменить офицеров из представителей элиты на выходцев из средних слоев, получивших военное образование и лояльных к шаху.

Произошли преобразования и в экономической жизни Ирана – был создан Национальный банк Ирана, в стране строились текстильные предприятия, наиболее быстро развивалась пищевая и строительная промышленность, прокладывались железные дороги и автомагистрали. В Иране была введена единая система судопроизводства, стали действовать Свод коммерческих законов, Уголовный и Гражданский кодексы.

Современный облик Тегерана в заметной степени связан с именем и заслугами архитектора Николая Маркова, выходца из России. По его проектам были возведены несколько десятков зданий, в том числе семь мечетей, среди которых весьма известные Фахрэт Доуле и Амин Доуле. Также им спроектированы здания Министерства финансов, Военного министерства, Министерства юстиции, Главпочтамта, посольства Италии, здания старого муниципалитета и Альборз-колледжа, многие другие значимые постройки.

Николай Марков появился на свет в Тифлисе в 1882 году. Он был потомком старинного дворянского рода, ведшего свою родословную от Марка Росса, или Марка Толмача, посла великого князя Иоанна III при дворе Узун-Хасана, правителя Ак-Коюнлу и родственника будущей династии персидских владык Сефевидов.

Марков обучался на архитектора в Императорской академии художеств, а потом окончил Персидское отделение Восточного факультета Санкт-Петербургского университета. После начала Первой мировой войны добровольно ушел на фронт, служил в Кавказской армии. Потом на Персидском фронте стал адъютантом генерала Баратова.

Когда произошла Октябрьская революция, Марков был уже капитаном инженерных войск. Из Тифлиса он уехал в Тегеран, где поступил на службу в Персидскую казачью бригаду. Впоследствии он успешно совмещал занятия архитектурой и военную службу, достигнув генеральского чина.