Персия: эра войны и революции. 1900—1925

Логановский был арестован 16 мая 1937 г. и 29 июля 1938 года по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение в тот же день. М.А. Логановский был реабилитирован в декабре 1956 года.

Родившийся в 1883 году в семье профессора медицины Евгений Алексеевич Фортунатов закончил медицинский факультет и работал врачом. Владел несколькими восточными языками, до Октября 1917 г. занимался нелегальной революционной деятельностью.

В 1920 г. стал сотрудником внешней разведки, был до 1926 г. помощником резидента в Шанхае, а затем назначен резидентом в Пекине (официально являясь врачом советской миссии). Работал в Париже.

Позже Фортунатов был руководителем «легальной» резидентуры в Тегеране.

В 1937 г. назначен заведующим музеем УНКВД города Ленинграда (Ленинградский музей ВЧК). В 1937 г. был арестован и в 1938 г. приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян. Реабилитирован в 1956 г.

Экспедиция Николая Вавилова в Персию

Стал жертвой репрессий, как известно, и прославленный ученый Николай Вавилов, как его называли, Дарвин XX века. Этот первый хранитель биоразнообразия растений в 1916 году отправился в экспедицию в Персию. Это была его первая экспедиция по сбору растений.

По состоянию здоровья Вавилов не мог быть призван в российскую императорскую армию, и министерство сельского хозяйства отправило его с миссией на персидскую территорию. Он был привлечен в качестве консультанта по вопросу массового заболевания воинов русской армии в северных районах Персии. Здесь у многих солдат и офицеров кружилась голова, начинались судороги, были массовые случаи потери сознания. Начальство считало, что причина болезни кроется в местном хлебе, но было необходимо провести исследования и точно определить причину заболевания. Вавилов выяснил: в местную муку попадают частицы семян плевела опьяняющего, и поэтому местную пшеницу не следует использовать для производства хлеба, которым кормят русскую армию. Это и был итог его официальной миссии. Дальше, с получением разрешения от командования российских войск в Персии, начиналась та самая экспедиция – в 1916 году, в самый разгар мировой войны, с мая по август, на территории официально нейтральной страны, где помимо российских войск действовали немецкие и турецкие агенты. За немецкого агента однажды приняли и самого Николая Вавилова: собирая образцы дикого льна, ученый, оказавшийся вблизи коммуникационных линий русских войск, был задержан, обыскан и допрошен. Три дня он провел в «вонючем клоповнике» – у него в багаже были обнаружены несколько учебников на немецком языке и дневник, написанный по-английски. Пока бдительным караульщикам, уже рассчитывавшим на награду за поимку шпиона, не пришло от командования подтверждение личности Вавилова, его не отпустили.

Ученый направился в глубь персидской территории, занялся исследованием и сбором местных злаков и рассчитывал найти родину персидской пшеницы. В воспоминаниях он писал: «Имея задачей найти эту своеобразную пшеницу в Иране, мы задумали сложный маршрут, который позволил бы охватить главнейшие земледельческие районы Ирана».

Во время экспедиции Вавилову пришлось пережить жару до 50 градусов, палящий зной и приключения, связанные с его переводчиком-армянином, который был пройдохой и стремился на всем, чем можно, заработать. Он втихомолку рассказывал всем окружающим, что Вавилов – не кто иной, как брат жены русского царя, и поэтому ему и его сопровождающему (тому самому переводчику) следует оказать почтение и преподнести дары…

Но, несмотря на трудности, цель экспедиции была достигнута: «Сборы образцов пшениц, ячменей росли с каждым днем. Прибавлялись замечательные находки… В первый раз для нас стала совершенно очевидной поразительная концентрация богатств разновидностей пшеницы по мере приближения к древним очагам земледельческой культуры…» Николаю Вавилову удалось собрать во время своей короткой экспедиции в Персии уникальную коллекцию, в которой было больше пятидесяти разновидностей местной пшеницы.

Персидский футбол

В европейских источниках первый футбольный матч, сыгранный в Персии, датируется 1898 годом. Футбол в первые годы XX века в основном становился популярным на территориях, где бывали иностранцы (в основном англичане): портовые города Бушир, Хорремшехр, Бендер-Аббас, где в эту игру играли сходившие на берег моряки; там, где были крупные нефтеперерабатывающие заводы (в Абадане и Месджеде-Солеймане), расположенные в провинции Хузестан, где возникла своя футбольную лига, в играх которой принимали активное участие многие молодые местные жители, которые самостоятельно, без тренеров-наставников, лишь наблюдая, как играют другие, учились играть и проявляли свои спортивные таланты.