Персия. История неоткрытой страны

«Именно гений Фирдоуси объединил стихи Дакики, народные традиции и песни и сведения из письменных источников в единую поэтическую книгу, ставшую национальным иранским эпосом».

Ричард Фрай

В итоге поэма «Шахнаме», вобрав в себя множество элементов истории и преданий, сама постепенно обрела статус подлинного эпоса.

«Именно гений Фирдоуси объединил стихи Дакики, народные традиции и песни и сведения из письменных источников в единую поэтическую книгу, ставшую национальным иранским эпосом, – пишет Ричард Фрай. – Лишь она одна стала национальным эпосом, ибо городская цивилизация требовала написанную определенным стилем, связную и, можно сказать, утонченно-изысканную поэму, а не различные сочинения уличных певцов и исполнителей, декламирующих баллады о героях Древнего Ирана перед воинами или дехканами на их ночных пиршествах. Я уверен, что Фирдоуси, хотя и отражал литературные предпочтения и интересы класса дехкан, сочинил свою поэму для двора, для городских жителей… Таким образом, по мнению многих, его «Шахнаме» сохранилась в качестве величайшего литературного произведения новоперсидского языка… «Шахнаме» написана не как народный эпос, взятый дословно из уст уличных исполнителей; это скорее доведенная до совершенства литературная поэма». И степень этого совершенства столь высока, что авторская поэма во мнении народа оказалась поднятой на уровень всеобъемлющего предания, в котором сосредоточены огромные духовные и творческие силы, дающие людям поддержку и радость на протяжении столетий.

Эпос и архетип

Специально для этой книги О. А. Дыдыкина, кандидат филологических наук, провела подробный анализ прославленной «Книги царей» и связанного с ней традиционного эпического наследия, а также архетипов, которые прослеживаются в произведении Фирдоуси и позволяют оценить масштаб его влияния на культуру сопредельных стран.

«Богатейший народный эпос Ирана, который лег в основу «Шахнаме» Фирдоуси – уникального памятника мировой литературы, – отразил важную историческую роль древних иранских народов, их широкие культурные связи с соседними народами. Как отмечал Ж. Дармстетер, этот эпос вобрал в себя сказания, восходящие к единому общеиндоевропейскому мифу (прамифу), и сам, в свою очередь, оказал влияние на мотивы, сюжеты, образы эпических поэм разных народов. Коран и Библия, индийские веды, русские былины и лубочные сказки, скандинавские саги и европейские средневековые баллады перекликаются с «Шахнаме» – поэмой монументальной и по форме, и по содержанию, подчеркивал Р. Фрай.

Поэма насыщена яркими архетипичными образами, мотивами и сюжетами. Классическая параллель: «Шахнаме» – древнегреческий эпос. «Бронзовотелый» Исфандияр – образ, связанный с общеиндоевропейским мифом о неуязвимом герое, и столь же неуязвимый Ахиллес Гомера. Иранист А. А. Стариков писал в связи с этим: «Если бы, например, какой-нибудь греческий автор – Гомер позднейшего времени – отразил в единой поэме, в десятки раз превышающей объем «Илиады» и «Одиссеи», весь цикл греческих сказаний, включая ранний исторический период, эпопею персидских войн, расцвет и падение Афин, возвышение Македонии, чудесный поход Александра на Восток, перипетии борьбы диадохов и эпигонов и закончил бы эпопею битвой при Пидне и обращением Эллады в римскую провинцию, то мы имели бы подобие «Шахнаме» Фирдоуси в древнегреческой литературе».

«Богатейший народный эпос Ирана, который лег в основу «Шахнаме» Фирдоуси – уникального памятника мировой литературы, – отразил важную историческую роль древних иранских народов, их широкие культурные связи с соседними народами».

Ричард Фрай