Персона

– Нет-нет, я просто устала, не более того.

Ее странную реакцию Фрэнк отложил в ячейку с пометкой «Поразмыслить позже» и продолжил:

– Вам известно, с кем у него была встреча этим утром?

– Нет, как я уже вам только что сказала, он был на семинаре.

– Когда вы говорили с ним в последний раз?

Соня опять покопалась в воспоминаниях. Из-за полученного ею эмоционального потрясения они путались и накладывались друг на друга.

– Думаю, вчера вечером, часов в восемь, перед тем как уложить детей спать.

– Каким он вам в тот момент показался?

– Каким он мне в тот момент показался? – со вздохом повторила она. – Как всегда, в полном порядке… Так что с ним? – Ее голос вдруг посуровел.

Фрэнк не мог больше тянуть с изложением фактов. Чтобы его объяснение не сокрушило женщину и не свело ее с ума, он вложил в него все тридцать пять лет опыта работы. Его рассказ не содержал никаких деталей, он старательно избегал любых резких формулировок. Поведал, что Филиппа похитили из гостиничного номера, затем пытали в заброшенном крыле больницы Святой Анны, после чего его обнаружил проходивший неподалеку врач. Пока он решил умолчать как о лоботомии, так и об ампутации гениталий.

Для Сони каждый аспект его отчета представлял собой удар ножом в живот. Ее шею сжимали руки злодея, во внутренности вонзалось сверло перфоратора, кровь ее идеальной внешне жизни лилась по ногам и растекалась на полу под столом вокруг ступней. От нее осталась одна лишь оболочка, сотканная из боли и страха. Мысль о том, что она так дрогнула, была ей ненавистна. Женщина опять закрыла глаза, разжала зубы и сделала глубокий вдох, все так же сначала животом, затем ребрами и, наконец, грудью. Снова представила детей, сосредоточилась на них и на охватившей ее ярости, после чего выдохнула, выбросив из головы все мысли. И глаза открыла уже преображенная. Теперь она представляла собой лишь комок гнева, готовый встретить любую беду.

– Его пытали? – спросила она, глядя заледенелым взглядом.

Фрэнк отметил про себя произошедшую с Соней перемену.

– Да, теперь им занимаются врачи. Мне искренне жаль, но у меня еще остались важные вопросы. Чтобы поймать того, кто сделал это с вашим мужем, и лишить его способности причинять вред другим, нам нужны сведения. И первые часы, мадам Сильва, здесь критически важны. Любая информация, которую мы можем сейчас собрать, повышает шансы его отыскать.

– Хорошо, я готова, спрашивайте.

– Я предлагаю сразу перейти к вопросам первостепенной важности и забыть обо всем остальном.

Соня согласно кивнула.

– Вот и хорошо. У вашего мужа были явные враги?

– Нет.

Она немного подумала.

– Нет, мне никто не приходит на ум.

Потом повернулась к Эльге и спросила:

– А тебе?

– Нет. Он очень приятный, общительный человек. И никаких его врагов я не знаю.

– Отлично. В последние дни он был такой, как всегда?

Перед тем как ответить, Соня несколько мгновений помедлила.

– Нет. В последние месяцы его явно что-то беспокоило, но я думала, что это от повышенной нагрузки на работе.

– Что наводит вас на мысль, что он был обеспокоен?

– Дома у него порой был какой-то отсутствующий вид, для него это совсем не характерно.

– Отношения между вами были хорошие?

– Да, думаю, да.

– В том числе и в интимной сфере?

Фрэнк в приличном темпе нанизывал один вопрос на другой.

– Я бы сказала, что у нас все было в норме.

– Его армейских друзей вы знаете?

– Что, простите?

Соня с Эльгой переглянулись – этот вопрос, никак не связанный с ситуацией, их удивил.

– А почему вы меня об этом спрашиваете?

– Сначала ответьте на мой вопрос, я объясню потом. Армейские друзья у него есть?

– Э-э-э… Нет, не думаю.

Она опять обратилась к воспоминаниям.

– Я даже не помню, чтобы он когда-либо вообще говорил об армии, тем более в контексте каких-то людей из нашего окружения.

– А он вообще служил?

– Нет. Но почему вы меня об этом спрашиваете?

– Я спрашиваю вас об этом потому, что преступника, напавшего на вашего мужа, зафиксировали камеры видеонаблюдения, а образ его действий позволяет предположить, что он прошел военную подготовку.

– У вас есть запись нападения? – подпрыгнула Соня.

– Нет, записи самого нападения у нас нет, но камеры видеонаблюдения «Марриот Рив Гош» зафиксировали, как в номер Филиппа пробрался человек, дождался его возвращения и через несколько мгновений вышел вместе с ним, вероятно, под угрозой применения оружия. Потом, на стоянке, их следы теряются.

– А вы, случаем, не знаете, кто это сделал? – спросила Эльга, теряя, казалось, терпение.

– Нет, преступник знал расположение камер и ни разу не показал нам своего лица. В то же время у нас есть снимок, хоть и посредственного качества, на котором его можно в целом увидеть. Мне хотелось бы, чтобы вы на него посмотрели и сказали, не напоминает ли вам кого-то изображенный на нем человек.

Из лежавшей перед ним папки Фрэнк вытащил фотографию формата А4 и повернул, чтобы показать Соне. Та ее схватила, несколько секунд посмотрела и протянула Эльге.