Персональный детектив

– Ага, – сказал Дон и с сомнением добавил: – Может, что и получится?

Такими оказались их прощальные друг другу слова.

Глава 19. Поиски «домика»

Как только Лери вышел из дома Зиновия Хамма, блокировка от моторолы кончилась, и мемо тут же принялся передавать накопленные сообщения и просьбы о контактах, но он ничего не захотел слушать, сказал только:

– Потом.

И мемо послушно замолк, пропищав напоследок:

– Нужна бесколеска? Я сейчас.

Лери не любил свой мемо – это был не его мемо.

Бесколеска присвистела секунд через сорок – все это время Лери нетерпеливо метался по площади, распугивая людей своим взволнованным видом.

– Садись! – раздался справа дикторский баритон с неуловимо знакомой хрипотцой, он обернулся и увидел рядом с собой тяжело вооруженный берсеркер с приглашающе распахнутой дверцей. Лери вспрыгнул на сиденье и с пятикратным ускорением взмыл в небо, редко усыпанное дневными рекламами и прочими бессмысленными сообщениями.

Берсеркер даже не спросил адрес – мемо подслушал и сообщил, они вмиг домчались, благо оказалось недалеко.

Дом, где жил Грозный Эми, был под стать ему самому, такой же мрачный и чуть-чуть скособоченный, словно бы он вдруг собрался угрюмо попританцовывать, ногу приподнял даже, да замер, прислушиваясь то ли к себе, то ли к мелодии. Лери не знал, что Эми слыл психотанцором, он вообще о нем ничего не знал, но почему-то сравнил его дом именно с танцующим человеком. Было в доме три этажа, Эми занимал второй, но самого его там не оказалось. Дом был заперт. Но когда Лери толкнулся в дверь и остановился разочарованно, не зная, что делать дальше, дом сказал:

– А, это ты? Проходи. Только здесь никого. И, кстати, давно уже.

– Я ненадолго, – ответил Лери, заинтересовавшись мимоходом, откуда дом Грозного Эми его знает. Он, например, даже приблизительно не помнил такого дома.

В квартире Грозного Эми царил армейский порядок – аскетизм, ничего лишнего, кроме разве что огромного тридэ-зеркала в большой комнате. И непонятно было, что тут можно найти, что за прибор, о котором говорил Дом Фальцетти.

Вот здесь – вы не поверите! – у Лери сильнейшим образом заработала интуиция. Правда, похоже, что это была не чистая интуиция, а скорее слабая прелюдия к «возвращению», тут же судорожно и очень быстро подавленная, но кое-что после себя оставившая, я имею в виду знание некоторых вещей, которое свалилось на Лери вроде как бы из ниоткуда.

Он вдруг узнал эту квартиру и подумал: «Я здесь уже был, и не один раз». Он вдруг вспомнил расположение комнат: большая, куда по хитроумному замыслу архитектора вел входной лифт (слава богу, что располагался он не по центру, как случается у чересчур продвинутых болванов, а все-таки в укромном местечке, между фальшокном и фигурным эркером), имела в стенах еще четыре прохода – в спальный, туалетный и еще два почти неиспользуемых помещения, но Лери откуда-то знал, что есть пятый отсек, тайный. Он даже знал, где находится вход в него – естественно, за зеркалом.

В зеркале вдруг почудилась ему на секунду немыслимая рожа в коричневых волдырях – то ли моторола так шутил, то ли сам Эми, хотя на него вроде и не похоже. Рожа исчезла, и Лери предпочел о ней сразу забыть. Он знал, как открыть тайный проход, и знал также, что ему следует поспешить, на мелочи не растрачиваясь. Он подошел к зеркалу вплотную и принял парольную позу героя – правая рука вскинута вперед и чуть вверх (под строго определенным углом!), левая в кармане, лицо нелепо гордое. Получилось только с четвертого раза, но когда получилось, зеркало распахнулось, и Лери даже крякнул от удивления.

За зеркалом никакого входа в тайный отсек не было – а ведь знал же Лери, что есть отсек, и знаком был с ним досконально, будто и сам там не раз бывал. Вместо отсека образовалась почему-то голая розовая стена в ржавых разводах, разрисованная веселенькими голубенькими цветочками, а в стене выемка – квадрат двадцать на двадцать, а в той выемке лежали два странных гаджета, отдаленно напоминающих мемо, но все-таки не мемо, и эти штуки мигали.

Вот они!

Обеими руками Лери цапнул приборчики и тут же помчался к лифту – знал, что времени нет и надо спешить. Куда спешить, о том не думал, просто знал, что в данном случае скорость решает все.

«Я найду ему этот проклятый „домик“!»

Совсем ничего не понимал Лери и, более того, совсем ничего понимать даже не собирался. Это ведь разные вещи – знать и понимать, и попробуйте сказать мне, что из этих двух вещей главное.

А он все знал – ну, как бы все знал, на самом деле зная только одно: направление.

Выскочил, совсем не запомнив проезда в лифте, рванулся к берсеркеру, тот грозно взрёвывал и вообще вызывал страх. Страх – в этом неистовом и труднообъяснимом стремлении у Лери страх тоже присутствовал, но пока на самых низких ролях.

Вскочил в берсеркер, берсеркер сказал: «Ну-ну!»