Персональный миф. Психология в действии

– Ну, с собой бы Макар не покончил из-за новой ссоры с сыном. Ему, наверное, больше хотелось сплавить ему малыша. Не годится он в заботливые папаши. Пусть другие по ночам вскакивают и по поликлиникам ездят. – В голосе Ани проступило что-то от базарной хабалки. Видно, покойный вёл себя довольно эгоистично, делал вид, что одолжение для Ани его забота о ребёнке, быть может, внуке, а не сыне.

– Олег, мне кажется, будет более заботливым.

– Да, но… У него денег нет на настоящую заботу.

– Теперь-то он – наследник.

– Если согласится принять наследство. Он ведь такой гордый и упрямый, что жуть, – похоже, Ане был ближе очаровательный молодящийся разгильдяй Макар. Она его пилила, но в душе понимала, что сама она – не образчик матери. Не удивлюсь, если, напоив мальчонку валерианой, такая могла и в ночной клуб умотать с Макаром, чтобы отбивать его у других девиц. Но расспрашивать Ирина не стала. Попили чаю, собрались пойти к морю, как вернулись Олег с участковым. Олег прошёл в свою комнату за так и не распакованной сумкой. А участковый предъявил женщинам распечатку с дорожной камеры, где в свете фонаря за лобовым стеклом ясно было видно перекошенное от того, что он только что сделал, какое-то безумное лицо Карена. Как он сел за руль? Ведь явно остался обмывать в клубе сделку и своё поражение в соблазнении Ирины.

– Это Карен. Фамилию не знаю. Но она, как и адрес, может быть в договоре купли-продажи на дом, – сказала Ирина.

– Этот Карен вчера в клубе меня домогался, когда мы обмывали сделку.

– Да, мне всю эту историю с лжемужем Макаром рассказал по дороге Олег.

– Вы считаете, он мог его из ревности сбить?

– А мог просто решить подвезти знакомого и вильнул к обочине пьяным как раз в том месте, куда кривая вывезет. Испугался и скрылся.

Она подумала ещё.

– Скажите, а договор в сумке Макара остался?

– Там его не было. Может, где-то в доме найдётся. В любом случае он зарегистрирован в электронных базах.

Олег сел на стул и стал внимательно разглядывать Ирину.

– А вашего хахаля не мог Отче поджидать, а тот его сбил?

– Ну за рулём-то был, как ты выражаешься, хахаль. А он про Макара знать ничего не знал и не видел никогда. Да и расстались мы с ним до отъезда.

– Я смотрю, у нас тут поселилась роковая женщина. А говорили соседям, что купили дом, выйдя на пенсию.

Ирина покраснела от того, как пристально уставились на неё оба молодых мужчины.

– Давайте не будем преувеличивать мою роль в этой истории, – холодно возразила Ирина и ушла из комнаты.

Она села на кровать у окна своей спальни и приложила руки к покрасневшему лицу. Оценка её вранья, её легкомыслия были объективными. И ей мучительно хотелось не видеть больше никого из тех, кто был в курсе её поведения, которое не для дамы её лет.

Все и ушли, верно поняв её состояние. Она закрыла дверь. Снова налила себе остывшего настоя мяты и стала думать, могло ли это быть «преступление страсти». Какую версию выдвинет Карен, когда его арестуют?

В два часа пришёл к ней Олег.

– Я пришёл читать дальше. И вписать рассуждения о разнице между страстью и любовью. Так в чём она?

Разговаривая, Олег не смотрел на Ирину.

– Я разрешаю тебе сегодня не работать. Отец не каждый день погибает.

– А я как раз и решил поработать, чтобы не думать о том, что произошло и в чём моя или ваша вина. Когда Карена арестуют – всё прояснится.

Ирина отвернулась, молча помыла посуду.

– Была я лжежена и мать, теперь я лжевдова или роковая женщина. Мне действительно нужна поддержка в моём персональном мифе. Прошлое создает внутри нас каркас, на который нарастает будущее. Но только в том случае, если это – персональный миф, а не персональный блеф. Если кто-то свои вилы и способности преувеличивает, то это будет чем-то вроде того, что кто-то стальные сваи у дома заменил на покрашенные под металл стеклянные трубки.

– Можно я это тоже запишу в вашу книгу.

– Валяй. – Ирина пошла вразнос. В конце концов Макар ей нравился всего пару часов. И она по нему не должна убиваться.

Олег на этот раз не понёс ноутбук в беседку, а просто пересел к широкому подоконнику у окна. Он был оформлен мрамором, как ещё одна рабочая поверхность. Сидя вполоборота к Ирине, он приготовился записывать.

Ирина потёрла переносицу, привалилась спиной к спинке стула и обхватила спинку сзади. При том, что она ещё и положила ногу на ногу, поза её для рассуждений о страсти была вызывающей.

– Что ж, пиши: любовь – это длительная страсть к человеку, которого, узнав, не отвергаешь.

– То есть можно переспать и с подонком, а потом от него прятаться, чтобы не повторять ошибку.

– Ну если грубо и приблизительно, то так. Но не обязательно то, что ты узнал о случайном партнере, окажется именно плохим или постыдным. Например, ты узнаешь, что у него возраст, не подходящий тебе. Или даже не узнаешь, а осознаешь. Или же он – бойфренд несуществующей дочери – моей. Меня бы это остановило.

– А Отче моего – нет.