Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

Иногда подчеркивается, что события происходят в сакральные промежутки времени. В одной из быличек рыбак в субботу вечером остановился в стане, поел, уснул. Вдруг просыпается: перед огнем стоит высокий мужик и греет руки, только в темноте пуговицы блестят. Погрел, поклонился и ушел молча. «Это была их дорога, но их не надо бояться, невинных он не тронет» (SKS. 384/49).

Пространство, в котором происходят действия, можно также охарактеризовать вполне однозначно. Избушка, естественно, стоит в лесу, т. е. на территории, враждебной и чуждой человеку. Иногда указывается, что непрошенные лесные гости появляются с северной стороны. А север в мифологии – это «плохая» сторона, где человека могут ждать только неприятности (по аналогии с «левым», «чужим», «нечистым»).

Самое страшное может произойти, если избушка оказывается построенной на дороге лесных хозяев, тогда лучше сразу подчиниться их требованиям. Однажды мужчина заночевал в стане. Вдруг просыпается, слышит: говорят. Двое спорят. Один хочет выбросить его: «Приходит и ложится на дороге!» Второй говорит, что уговорит мужика самого уйти. И тронул Илью за ногу. Илья встал и молча ушел под ель, даже огня не разжег. Тогда второй в благодарность перенес к нему костер целиком. Утром Илья первым делом стан разобрал и построил под елью, где спал (SKS. 384/50).

В мифологических рассказах часто подчеркивается, что избушка стоит рядом с озером, ламбой или чтобы попасть в нее, надо перейти реку (что, в принципе, соответствовало реальности). И именно в сторону этих водных пространств, за них или через них убегают незваные посетители (SKS. К17, К42). Как известно, в мифологии большинства народов река и любой водоем являются как бы природной границей, отделяющей мир человеческий от «иного», или, наоборот, дорогой в «иной» мир.

Есть былинки, в которых избушка (murju) стоит на острове. Причем неведомый голос заранее предупреждает, чтобы туда не ходили, потому что она занята, там уже есть хозяева (SKS. G1341). Остров, что доказано еще исследователями сказок, – самое подходящее место для расположения «иного», чуждого человеку мира. Сама же избушка является маленьким, относительно безопасным островком, освоенным человеком в чужом мире «лесного царства».

И если хозяева иного мира считают себя хозяевами и этой маленькой территории, то они могут расположиться в любом месте избушки. Они могут гнать человека, спящего на нарах вдоль окна (241). Они могут жить в углу и у печи, т. е. в местах, где в доме чаще всего живут домовые, обычно вполне благосклонно относящиеся к людям – хозяевам жилища. Таким образом, как бы подчеркивается близость постоянных жителей лесной избушки (meccaperttin haltia) и к домовым.

Совсем иначе обстоит дело с посетителями избушки, которые только на время хотят зайти в нее. Преградой для них служит дверь и порог. Не случайно во многих былинках неведомые и невидимые существа стучат в дверь, хлопают ею, царапают, стоят около нее, смотрят, но войти не могут (234; SKS. Е101, К16). Двери и порог в мифологии сами по себе являются оберегами для человека, а если еще их осенили крестом или положили топор у порога острием на улицу, то их магическая сила только увеличивалась.

Процесс входа в избушку и поведение в ней было строго регламентировано. Заходили в нее «hyvin siivosti», т. е. очень чистыми, и в физическом, и в моральном плане. Одежда, обувь должны быть максимально очищены от грязи; чистыми должны быть и помыслы.

В первую очередь следовало «tervehtiä pirtti», т. е. очистить, оздоровить избушку, поздороваться с ней, с землей, с духами-хозяевами. Затем попросить прежних жителей уступить место новым:

Terveh moa, terveh manner,
Terveh entiset eläjät!
Pois entiset eläjät —
vastatullehet sisäh.

Здравствуй, земля, здравствуй, суша,
Здравствуйте, прежние жители!
Вон прежние жители —
Только что пришедшие вовнутрь!

При произнесении последних двух строк следовало или ударить прутом крест-накрест по земле, или забить в порог топор[466]. Считалось, что именно под порогом живут добрые домашние духи, духи первопредков. Объясняется это тем, что в древности порог являлся местом захоронения. Неслучайно у карелов существовал обычай, по которому во время свадьбы на порог или на чурбан у двери или у печи клали блюдо с угощением для душ умерших родственников, пришедших на свадьбу, так как дальше они пройти не могли[467]. «Пережитком хоронения возле дома является культ порога» и поверьте, что под ним «покоится предок…. хозяин порога». То же самое относится и к очагу[468].