Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

Интересным является и ритуал курения смолы в лесной избушке. «В лесной избушке как останешься на ночь, положи топор под порог. „Господи, благослови, Бог Христос!“ Потом если есть смола, смолу зажжешь, положишь в печь. Эта смола задымит, и змеи, и все уйдут прочь. И их как золу положишь, что мы чистые, а это все зола. Если кто чужой приходил – они все зола. Они все уйдут дымом вверх. Так скажешь» (236, 250). Таким образом, предыдущие жильцы, «чужие», ассоциируются со змеями, которые могли и вполне реально находиться в пустой избушке. Так, в Северной Карелии, останавливаясь на ночь в лесных избушках, люди обстукивали топором все ее пространство, «чтобы ушли предыдущие жильцы». Стук был так же действенным способом «изгнания змей», которых в данном контексте могли соотносить с предыдущими жильцами[472]. Н. А. Криничная соотносит почитание змей с анимистическим восприятием, «согласно которому души предков продолжают жить в этих пресмыкающихся»[473]. Так, М. Хаавио объясняет ритуал жертвоприношения священным деревьям тем, что у корней таких деревьев, росших неподалеку от дома, жили змеи-духи. И каждого новорожденного ребенка полагалось принести к такому дереву, познакомить с первопредками и попросить их защиты и благословения[474]. Воскурение любых благовоний играет двоякую роль в ритуалах. К примеру, обкуривание могил в древности ветками священного можжевельника, а позже ладаном, с одной стороны, приятно душам умерших предков, а с другой – отпугивает злых духов, нечистую силу. Достаточно вспомнить поговорку: «Как черт ладана боится». Или то, что «можжевельник в заговорах выступает синонимом порога под землей, в Манале… Можжевеловые кусты – единственная растительность в подземном царстве в сказках»[475].

Действенной для отпугивания нежелательных посетителей лесной избушки является и магия уподобления. Для того чтобы давящее существо (painajaine) не пришло ночью душить, надо портянки на дверь повесить. «Этими портянками пугали давящее существо, что: „Был раньше на тебя похож, был еще и получше, а взяли, отрепали, очистили, расчесали, спряли, портянками сделали. Вот теперь и сегодня здесь!“ Это они ночному кошмару, давящему существу, тогда давящее существо в дом не попадет, слушает» (246).

Боятся злые духи, стремящиеся проникнуть или уже вошедшие в избушку, выстрела. Герой просто может пригрозить старухе, пришедшей душить, что выстрелит – и она уходит прочь (241). Иногда приходится реально стрелять, и тогда человек видит во сне, что или выбил жителю (eläjä) глаз (234), или прострелил ногу[476], или перебил гармонисту пальцы (SKS. К17). В некоторых случаях рекомендуется стрелять с левого плеча сквозь замок (SKS. К17). Действенным считается и иной «выстрел»: громко выпустить воздух из заднего прохода и произнести, чтобы охотящийся хозяин леса не смел войти в избушку: «Мой порох сильнее!» (SKS. Е101).

В очень немногих былинках явственно показывается, что в лесной избушке есть свои хозяева, а человек является только временным гостем.