Перспективы украинской революции

Если же консолидация на государственной базе, то почему именно на

платформе УГВР, а не, например, на платформе УНР (Украинская Народная

Республика)? Такими будут, между прочими, голоса оппозиции против этого плана.

Сразу отвечаем на это. Причем не пытаемся дать исчерпывающий ответ, в

частности не нужно здесь вдаваться в анализы государственно-правовых позиций

факторов из лагеря УНР. Потому что цель всех этих соображений – выдвинуть такие

положительные моменты, которые приведут к политическому примирению и

объединению, а не обострять спорные и разъединяющие вопросы. Итак, будем

оперировать реальными политическими фактами и коснемся только того, что является

необходимым для освещения поставленного вопроса, того о чем нельзя здесь умолчать.

Прежде всего, УНР как политический фактор, может выступать только в роли

эмиграционного фактора. История его деятельности, в частности с последних двух

десятилетий, наглядно подтвердила и завизировала этот политический факт, как для

украинского, так и для чужого политического мира, и нет необходимости его доказывать,

как и невозможно его серьезно отрицать. Выдвигая тезис о сегодняшнем т.н.

правительстве УНР, как носителе и представителе Украинского Государства, то,

умалчивая о государственно-правовой стороне этого вопроса, можно было бы

апеллировать только к прошлому, к истории украинской государственности в 1918-1920

годах и поддерживать мнение, что он в эмиграции сохранил мандат и компетенции

правомочного правительства Украины.

Если бы в нашей освободительной борьбе и в целом политическом развитии в

Украине, с начала прошлой мировой войны, не было бы той революционной

государственной жизни и того процесса роста в живой действительности революционной

государственной формации, процесса, завершившегося созданием УГВР, тогда нашей

самостийницкой политике пришлось бы теперь, пожалуй, ссылаться на прошлое и в

противовес московско-большевистскому отношению, т.н. правительству УССР,

выдвигать

как

представителя

украинской

государственности

традиционное

правительство в эмиграции. Другое дело, кто тогда должен выполнять эту роль:

правительство УНР, или напр., УДП (Украинское Державное Правление) с 1941 года. Но

этот вопрос здесь не будем рассматривать, потому что такая потребность не актуальна.

Но подпольная государственная формация и революционный высший

государственный орган Украины - УГВР, которая существует и действует в Украине как

политический факт и фактор, имеет огромное преимущество над эмиграционными или

традиционными правительствами, как для самой революционной борьбы, так и для

международного положения украинского дела. Было бы лишним это здесь шире

доказывать.

Для кого мало весит и кого мало убеждает значение и необходимость развивать

освободительную политику и революционную борьбу в самой Украине, тот пусть

посмотрит, какой вес, и какое значение в современной мировой политике имеют

аналогичные факторы других народов, какую оценку находят те факторы в политике

чужих государств. Это же на наших глазах под конец войны и после ее окончания разные

эмиграционные правительства, которые активно поддерживали союзников во время

войны и снискали себе значительные позиции, – получили со стороны тех же союзников

многочисленные акты, которыми подрывалось или ликвидировалось их значение и роль.

А взамен политика их союзников-великодержав старается ценой их падения (или

ослабления) получить себе влияние и позиции по отношению к политическим процессам

и силам, которые существуют и действуют на родине этих эмиграционных правительств.

Основанием такого отношения западных великодержав к эмиграционным и местным

факторам порабощенных народов, кроме мотивов политической тактики против СССР,

есть консеквентный (последовательный) и холодный реализм их политики в отношении

этих народов. Рассчитывая на то, что рассматриваемые порабощенные народы должны

сыграть в международных событиях реальную роль как силовые, а не только

пропагандистские факторы – политика великодержав оглядывается прежде всего на то,

что происходит в тех странах, на то развитие событий, которые там происходят, и на те

силы и факторы, которые формируют местную действительность. Сегодня для них

имеют большее значение даже слабые, проблематичные взаимоотношения с

окружающими местными факторами, чем поддержка преданных им союзников –

эмиграционных правительств. С политической точки зрения это не является ни

неверностью союзникам, ни неблагодарностью, а просто-напросто трезвый

политический реализм, который считает субъектом политических факторов именно

народ как целостность, то есть его главную, действующую на своей территории часть, а

не эмиграционный осколок.