Перст судьбы. Эсмиль

Подойдя к пленнику вплотную, Эсмиль чуть потерлась об него грудью, привстала на цыпочки и легко коснулась его рта своими губами. Это была ее маленькая месть лэру.

Дарвейн сжал кулаки. Раздался хруст. Он с удивлением глянул на свои руки. Из раскрытых ладоней выпал переломанный надвое прут. В два шага он пересёк разделявшее их пространство и грубо ухватил девушку за волосы. Оттянул назад, обнажая гибкую шею и вдруг болезненно куснул.

– Не смей его целовать! – сказал он, точно плюнул. – Ты моя вещь. Если забыла – могу напомнить.

Эсмиль сузила глаза, но промолчала. Если пленник поддался гипнозу с первой попытки, то ни на лэра, ни на его людей ее чары не действовали. И это заставляло вести себя сдержанно и осторожно.

– Сними с него рубашку, – мурлыкнула девушка.

Он достал кинжал и одним отточенным движением распорол рубаху пленника надвое, затем разрезал рукава и откинул в сторону ненужную тряпку. Пленник вздрогнул от неожиданности, то так и не отвел зачарованного взгляда от девушки.

– Начинай! – данганар махнул рукой и отошел.

Встал в нескольких шагах, прислонившись плечом к ободранной стене, и уставился на Эсмиль тяжелым взглядом. Странное чувство, которое он испытал, подозрительно напоминало ревность. Но Дарвейн предпочел назвать его инстинктом собственника и засунуть куда подальше.

Эсмиль скрыла удовлетворенную улыбку. Хозяин ревнует, значит, неравнодушен, а это существенно облегчало ее план. Маленькие пальчики нежно прогулялись по раскинутым рукам наемного убийцы. От ключиц в стороны, по плечам и предплечьям до самых запястий. Раз, другой, третий, вырисовывая загадочные узоры на чувствительной коже.

Нервные окончания ожили. Дрожь возбуждения наполнила мужское тело. Пленник дернулся, желая стать ближе к этой восхитительной женщине, но лэр постарался на славу: веревки слишком крепко держали.

Когда сердце пленника загрохотало от возбуждения, а в глазах появился лихорадочный блеск, Эсмиль почти любовно погладила его правую ладонь, дожидаясь, пока он полностью расслабится. И вдруг четким, остро отточенным движением, всадила ему под ноготь указательного пальца одну из толстых стальных игл. Болезненный вскрик разорвал тишину ночи, которая до сих пор нарушалась лишь тяжелым дыханием.

– Вот видишь, мой лэр, – Эсмиль одарила Дарвейна призывным взглядом и облизнула губы, – ему очень больно. Но он жив и здоров. Мне продолжать?

Он молча кивнул, чувствуя, как в груди грохочет сердце. Еще никогда в жизни Дарвейн не видел настолько кровожадной женщины, которая бы упивалась болью живого существа.

А Эсмиль полностью отдалась процессу, наслаждаясь каждым его нюансом. Она совершенно выкинула из головы, для чего затеяла всю эту демонстрацию. Иголки входили в упругую плоть одна за другой, заставляя пленника кричать до хрипоты. Амаррка знала все нервные узлы на человеческом теле. Знала, где воткнуть иглу, чтобы вызвать временный паралич ног, а где – чтобы лишить человека зрения или слуха. Ей были хорошо известны все слабые места человеческого тела, и сейчас она бессовестно пользовалась своими знаниями.

Когда закончились иглы, она предложила вырвать пленнику ногти. А еще как бы между прочим похвасталась, что знается на технике акхимат. Лэр не знал, что это и не проявил должного энтузиазма. Тогда она пояснила ему – это умение снять скальп так, чтобы жертва осталась живой. Дарвейна передернуло.

– Откуда ты все это знаешь? – хмуро осведомился он, разглядывая обезумевшего от боли пленника.

– У меня было много рабов. Иногда приходилось их наказывать. Да и интересно наблюдать за реакцией.

– Ясно. А кнут зачем? Хочешь отходить его до полусмерти?

– Фи, как грубо, – Эсмиль сморщила носик, – я хочу доставить ему удовольствие.

– Вот этим? – лэр скептично усмехнулся.

– Именно этим. Ему понравится. Нам с тобой тоже.

Дарвейн отлепился от стены и приблизился к пленнику. Встал напротив, расставив ноги и заложив большие пальцы за край кушака.

С наемным убийцей творилось что-то непонятное. Бледный, покрытый липким потом, он дрожал, будто в лихорадке, несмотря на то, что в помещении было довольно тепло. Его губы подрагивали, глаза лихорадочно блестели, а из горла то и дело срывался хрип. Что он чувствовал, Дарвейн так и не понял, но решил, что пора уже прекращать этот фарс. Похоже, его рабыня хоть и имеет некоторые познания в пытках, но совершенно не знает, куда их применить. Доставить удовольствие! Это ж надо такое выдумать.

Он быстро пересёк амбар и распахнул двери. Как и ожидалось, за порогом стояли Ниран и Вирстин. Увидев своего капитана, оба вытянулись в струнку и уставились на него преданным взглядом. Лэр понимающе усмехнулся.

– Нир, забери мою рабыню в гостиницу. Отвечаешь за нее головой. Вир, для нас есть работенка…