Перст судьбы. Эсмиль

Они попали в ловушку. Что ж, этого следовало ожидать. Наивно было предполагать, что тот, кто устроил нападение в Керанне, смирится с неудачей и не предпримет новых попыток. Таинственный враг выжидал, пока жертвы сами войдут в ловушку. И вот, мышеловка захлопнулась. Кто выйдет отсюда живым – одному Эргу известно. Если он, конечно, еще не покинул своих сыновей.

– Эй! Кто там! Покажись! – заорал Берр, потрясая мечом.

В ответ из-за скал вылетела стрела и впилась в расщелину между камнями, буквально в пальце от его ног. На черном отполированном древке белела бумажка. Это было послание.

Рыча от бешенства, данганар вырвал стрелу.

– Дай сюда, – Дарвейн протянул руку.

Он разорвал тоненькую жилку, удерживавшую послание на древке, и развернул бумагу. Там было всего три строчки, от которых пахнуло презрением и цинизмом:

«Добро пожаловать домой, Дарвейн. Жаль, но дальше ущелья ты не пройдешь. Не стоило тебе возвращаться».

И почерк… такой знакомый. Он уже его где-то видел. Но где?

Смяв записку, Дарвейн обернулся к Эсмиль, и та застыла, пораженная маской гнева, исказившей его лицо.

Сейчас он был похож на демона мщения. Его глаза потемнели, стали непроницаемыми. В них невозможно было прочесть ни единой мысли. На побледневшей коже выступили капельки пота, вздулись жилы на лбу и висках. Он сжал свой меч так, что хрустнули суставы пальцев.

Девушка отвела глаза. Рядом, завозилась, застонав Ильза.

– Ты в порядке? – нахмурилась Эсмиль, когда та с испугом распахнула глаза. Губы неньи дрожали, на ресницах застыли слезы, готовые вот-вот превратиться в неудержимый поток. – Не ранена?

– Н-нет…а… ты? – Ильза пытливо вгляделась в лицо Эсмиль. И ее поразило хладнокровное спокойствие подопечной. Разве так должны вести себя хрупкие шестнадцатилетние девицы, когда у них на глазах убивают людей?

– Я в норме, – та пожала плечами.

Смерть для бывшей амаррки была привычным делом. Тем более – смерть мужчин. Сколько раз она присутствовала на Тан-Траши и аплодировала, сидя в оббитой бархатом ложе, когда кто-то из танов с особой жестокостью убивал своего соперника? Сколько раз наблюдала за жертвоприношениями богине Бенгет, когда жрица ритуальным кинжалом вспарывала выбранному рабу грудную клетку и вырывала еще трепещущее сердце? Амаррки не боялись крови, особенно, если это была кровь мужчин.

Девушка замерла, ощутив позади себя чье-то присутствие. Очень медленно обернулась. За ее спиной, почти вплотную, стоял Дарвейн. Он подкрался так тихо, что она не услышала. Его голодный, ищущий взгляд впился в ее лицо.

– Иди сюда, – выдохнул одними губами, и она безропотно подчинилась, завороженная исходившей от него силой.

Он схватил ее за плечи. Грубо. Больно. Впиваясь пальцами в нежную плоть. Дернул на себя, буквально вдавливая в свое тело, и впился в губы жестким поцелуем, полным горечи и отчаяния. Будто прощался.

Эсмиль застыла натянутой струной, боясь даже вдохнуть. И вдруг ее слуха коснулся его тихий голос:

– Люблю. Тебя.

Затем, его руки безвольно повисли вдоль тела. Он отступил, не спуская с нее глаз, молча бросил в рот порцию амшеварра из набедренной сумки и обернулся к товарищам, которые уже жевали снадобье, вводя себя в боевой транс. Каждый из них понимал – невидимый враг не выпустит живым никого.

– Святая Арнеш, защитница слабых и угнетенных! Благословенна ты и руки твои, дарующие исцеление, – Ильза судорожно стиснула ладони, глядя, как данганары покидают укрытие. – Спаси своих дочерей!

– Лучше за них помолись! – процедила Эсмиль, кивая на мужчин.

Последние слова Дарвейна эхом звучали в ее голове. Неужели он и в самом деле это сказал? Она сжала руки, до хруста, жалея лишь о том, что промолчала в ответ.

– Зачем я буду молиться о них? – Ильза истерично всхлипнула. – Они либо победят, либо погибнут в бою, как и полагается воинам. Лучше ты помолись за себя. Поверь, нам еще повезет, если быстро умрем!

***

Данганары в абсолютной тишине карабкались вверх по скалам, сдирая ладони об острые камни. Но бурливший в крови амшеварр и предчувствие схватки не давали почувствовать боль. Им во что бы то ни стало нужно было найти засевших в горах стрелков.

Едва они вышли из-под укрытия, как вновь засвистели стрелы, впиваясь в расщелины между камнями, высекая искры и взметая фонтанчики из песка. Противник был очень настойчив.

Дарвейн наметанным глазом определил, где засели стрелки. Судя по всему, их было не так уж много, всего несколько человек. Усмехнувшись, он жестом отдал приказ. Берр и Рикван молча кивнули и бесшумными тенями скользнули вверх по уступам. Вирстин пошел в обход.

Дарвейн своей целью выбрал того, кто отправил стрелу с посланием. Скорей всего, это мог сделать только главарь. И его он хотел взять живым.

Эсмиль, почти не дыша, следила за ним. И вдруг ее взгляд привлек блеск металла, буквально в паре шагов от того места, где она сидела, поджав под себя ноги. Приглядевшись, она не поверила своим глазам.

Прямо перед ней, застряв в камнях, торчал кинжал. Черное изогнутое лезвие, черная рукоятка.

Девушка судорожно вздохнула.

Это был тот самый кинжал, который во сне ей протягивала Бенгет.