Перстень Екатерины Великой

Петр затравленно огляделся по сторонам.

Его все покинули. Даже голштинцы, в преданности которых он был уверен, бежали при появлении бунтовщиков, что уж говорить о придворных и дворянах свиты!

Ему больше не на кого было рассчитывать. Приходилось признать поражение и уповать только на то, что бунтовщики проявят снисхождение к его высокому происхождению и примут во внимание родственные связи с европейскими династиями…

В который раз Петр Федорович пожалел, что предпочел российскую корону шведской.

Если бы тогда он принял предложение шведов, был бы сейчас королем приличной европейской страны!

– Что ж, господа, передаю себя в ваши руки… – проговорил он печально. – Хотя вы присягали мне на верность, и ваш долг…

– Лучше бы вы, милостивый государь, не поминали о долге! – перебил его тот же Пассек. – Сами-то вы не больно исполняли свой долг перед империей! Через вашу предательскую политику мы потеряли все выгоды военной победы… хуже того – все знают, что вы состояли в переписке с врагом нашим, прусским королем, и в своих письмах выдавали ему наиважнейшие военные секреты!

– Оставь эти пустые разговоры! – прервал Пассека Григорий Орлов. – Милостивый государь Петр Федорович, вы арестованы по приказу государыни императрицы. Извольте проследовать с нами.

– Я подчиняюсь вам, господа, – Петр смиренно склонил голову. – Дозволено ли мне узнать, куда меня отвезут? Где мне предстоит находиться под арестом?

– Отчего же нет? – Орлов пожал плечами. – Сейчас мы доставим вас на Ропшинскую мызу, а уж как будет далее – то решит государыня императрица.

– Прошу вас только об одном: позвольте мне взять с собою свою собаку, скрипку и несколько книг…

– Как вам будет угодно, милостивый государь, – безразлично проговорил Григорий Орлов.

Уже в дверях он задержался с Петром Пассеком и вполголоса проговорил:

– Хорошо бы, чтобы этот урод не слишком задержался на свете, а то непременно найдутся интриганы, которые захотят вернуть ему престол.

– Что ж, это правда, – ответил ему Пассек. – Есть у меня один человек на примете.

– Кто таков?

– Актер Федор Волков. Человек пустой, без чести и совести, за деньги на все, что угодно, готов, а кроме того, на Петра Федоровича большой зуб имеет: Петр в свое время его не допустил до своего придворного Ораниенбаумского театра. А нет чувства более сильного, нежели уязвленное актерское самолюбие.

Лидия вышла с Павликом на прогулку.