Перстень Луизы

– Я все понимаю, но, может быть, все уже давно бы закончилось и началась мирная жизнь, если б не было таких людей, как Шамиль Бараев… – Арсланов осторожно коснулся темы, которая никогда не обсуждалась им с Вахидом Таджигеновичем.

– Такие люди были и всегда будут среди населения, борющегося за свою независимость, – пафосно заявил стармех.

– Но вот недавно объявили, что за голову Шамиля Бараева «федералы» заплатят десять миллионов долларов. А это огромная сумма денег… Его могут сдать… – с некоторым сомнением проговорил Арсланов и пристально посмотрел на собеседника.

– Ты плохо знаешь чеченцев, – возразил Вахид Таджигенович. – Они не верят ни одному слову «федералов». А за жизнь информатора, который на это решится, как и за жизнь всего его рода, никто не даст в Чечне и ломаного гроша… Хотя, в общем-то, законопослушные граждане в большей степени делают это не из-за страха. Учти, что за время боевых действий произошел серьезный разрыв между русскими и чеченцами. Можно сказать, что новое поколение растет на этой войне. И у многих чеченцев представление о русских все-таки как о захватчиках. Я это говорю, как человек, долго проживший среди русских и никак не желающий отделения Чечни от России. Но, по сути дела, война между русскими и чеченцами идет добрых триста лет… Сегодняшние чеченцы уже на генном уровне – высококлассные конспираторы, хорошие контрразведчики. Поэтому «федералам» так сложно нейтрализовать Бараева. Он передвигается по Чечне только проверенными маршрутами с группой в десять – пятнадцать человек…

– Но ведь всегда есть опасность нарваться на «федералов», – вставил Арсланов.

– Последнее время число блокпостов на дорогах у них сокращается. Сейчас фактически контролируется только одна трасса «Кавказ», то есть федеральная магистраль М 29 Ростов – Баку. Да и то «контролируется», это громко сказано. Трасса проходит через всю Чечню с запада на восток, но на ней расположено всего два КПП: «Кавказ» – на выезде со стороны Ингушетии и «Герзель» – на выезде в Дагестан… А Бараев нигде подолгу не задерживается. Побыл в одном месте два-три дня, а то и сутки и ушел в другое убежище или квартиру. Я однажды попал на базу, где был Шамиль. Так меня в целях конспирации переодели, чтобы исключить жучки и скрытые камеры, взрывчатку и яд. И как только я ушел, через двадцать минут его и след простыл, на базе уже никого не было…

– Зачем все это, если он тебя знает много лет? – спросил Арсланов.

– Как бы человеку ни доверяли, каким бы проверенным он ни был, с человеком можно сделать все: завербовать, запугать, подкупить… Все эти меры конспирации дают результат. Ближайшее окружение Бараева состоит из его родственников и друзей детства. В его ближний круг входят также несколько арабов. В их числе полевой командир из Саудовской Аравии Абу-Дзей, координирующий действия вооруженных групп в Ачхой-Мартановском районе Чечни и Ингушетии. Он женат на чеченке. Говорят, что этого араба финансируют из исламских стран, но денег едва хватает только ему самому и его подразделению. А в подразделении у него всего около сотни человек… Впрочем, лучше об этом меньше знать и говорить. Спокойнее будет, – сказал Вахид Таджигенович и предложил идти спать.

21

Ситуация в Чечне оставалась сложной. Военные действия шли почти по всей территории республики, и многие раненые обращались за помощью к Арсланову. Руслан Кадырович старался никому не отказывать, но нередко ситуация требовала лечения в специализированном медицинском учреждении, и тогда он направлял раненых туда.

Однажды ночью, когда Арсланов уже готовился ко сну, в их дом вбежали трое вооруженных людей, и один из них скомандовал:

– Одевайтесь быстрее! Сейчас поедем спасать одного уважаемого человека. Он срочно нуждается в помощи.

– Во-первых, я хочу задать несколько вопросов по больному, а во-вторых, почему вы не повезли его в больницу? – медленно проговорил Арсланов.

– О больном могу сказать только то, что он не транспортабелен. Да, и просили привезти только вас, – несколько мягче ответил мужчина с зеленой лентой на головном уборе.

– Хорошо, я сейчас схожу за сумкой с инструментами и медикаментами и переоденусь, – проговорил Арсланов и вышел из комнаты.

У порога стояла импортная машина черного цвета, в которую сели и военные, и Руслан Кадырович.

Автомобиль быстро несся по дороге, а затем свернул на проселок, который был достаточно ровным и присыпан щебнем. Трое людей в военной форме вышли из леса и помахали руками, один из них тоже втиснулся в машину.

Ехать пришлось недолго, и скоро авто остановилось у дома, стоящего на краю села. Дорога здесь заканчивалась, это был тупик, поэтому подъехать сюда незамеченным было невозможно. Арсланов подметил, что за двести – триста метров до дома было выставлено охранение из четырех человек. Высокий кирпичный забор под три метра и металлические ворота с колючей проволокой защищали этот дом. На участке росла кукуруза, которая вплотную подступала к окнам и дверям.