Перстень царицы Ульяны (СИ)

Яга выставила на стол тарелку блинов, мёд и сметану. На сметану немедленно приманился кот, но бабка грозно топнула ногой, и Василий, гордо задрав хвост, вышел вон. Мы уселись за стол. Первые минут десять я просто жевал – блины у бабки получаются отменные. Как ей это удаётся – загадка.

Мы заговорили, лишь перейдя к чаю.

- Ты где взял-то её, в тереме царском?

- Ага. И знаете, что ещё странно? С ней был Игнашка Гришин. Ну, тот, который вроде бы погиб… но не погиб.

- Помню, - кивнула Яга. – Так а что, небось, полюбовник ейный молодой. Мужу-то её лет вона сколько…

- Слишком просто – это во-первых. А во-вторых, не похоже на Маргариту. Она слишком высокомерна, чтобы с простым стрельцом в постель ложиться. Не знаю, не вяжется. Но он её почему-то защищает. И вообще, откуда он там взялся?

- А сам-то он где?

- Стрельцы привезут, заодно и его допросим.

Нас прервали – в горницу сунулся дежурный стрелец.

- Никита Иваныч, там это… государь!

Опа. Времени было часов восемь, может, начало девятого. Горох в это время ещё храпит вовсю! Мы с бабкой переглянулись. Отодвинув парня в сторону, из сеней шагнул царь.

- Здорóво, участковый! И ты здравствуй, матушка.

Яга поклонилась. Я встал и пожал царю руку.

- Садитесь к столу, у нас ещё блины остались, - предложил я. Горох кивнул, плюхнулся на лавку и положил корону рядом. Яга налила ему чаю.

- Никита Иваныч, дык что ж получается… это Игнатьич всё затеял, осёл старый?!

- По всему выходит, что да, он, - кивнул я. – Вы посмели сами выбрать себе невесту, вот они и…

- Скотина, - сквозь зубы процедил Горох. – Он ить мысленно уже со мной небось породнился, а тут я раз – и с Лидией под венец. Как его кондратий-то не обнял после такого!

- Ваше Величество, вы можете мне наконец ответить, почему вы от нас скрывали, что вам предложили встречу с Ульяной?

- Дык это… Никита Иваныч, оно всё как-то по-дурацки получилось. Я ж просто увидеть её хотел, одним глазком на неё глянуть. Вот токмо грех это.

- Ну так и я не ваш духовник, мне-то уж можно было бы сказать.

- Зачем? Я её в зеркале увидел, а дальше – всё, память ровно отшибло. Дальше и не помню, что было.

- Вы разбили зеркало, - услужливо напомнил я, мысленно сделав пометку: ему тоже вложили в голову мнимые воспоминания. Или, если быть точным, убрали ненужные. – И она оказалась в нашем мире. Вы не просто её увидели, вы, строго говоря, её сюда вытащили.

- Дык ить я ж не знал!

Мы с Ягой одновременно развели руками.

- Никита Иваныч! Ты ж как перстень ейный мне принёс – я и подумал: а ежели она и вправду тогда не умерла? Ить прав ты, я не видел её мёртвой.

- Нет, батюшка, - тихо ответила Яга. – Она действительно умерла. Грех сей ты долго замаливать будешь, перед ней – в первую очередь. Ибо покой ушедших на небеси тревожить… Ты её своей страстью безудержной поманил, вот и словил её поляк, аки голубку в силок.

Горох уронил голову на руки.

- Ежели б ты, батюшка, сразу сказал, что она здесь, дык мы её бы и искали. Уж коли кому неживых-немёртвых творить – то ей. А так токмо время потеряли, да ещё отца Алексия безвинно угробили…

Повисла долгая пауза.

- Но зачем она народ воскрешает?

- Потому что Твардовский приказал, - я пожал плечами. – Он ей обещал, что отведёт её к вам, вот она и… Сначала собаку, потом остальных. А уже когда она стала не нужна, её отдали вам. Вы рады?

Яга пнула меня под столом ногой. Видимо, чтобы так уж в открытую не смел иронизировать над государем.

- И кстати, теперь вся эта толпа в городе. Твардовский прикажет – они вам терем подожгут. Или ещё чего похуже. Ваше Величество, поговорите с Ульяной.

- Говорил. Ты думаешь, мне приятно среди мертвецов…

- А она что?

- Тут ить какое дело, участковый, - Горох поскрёб бороду. – Она это от чистого сердца делает. Людям их родню умершую возвращает. Радость в город пришла великая… Я и не соображу, как убедить её. Да и нужно ли?

- Вы не боитесь? Это не ваша армия и даже не совсем её. Это пятая колонна в городе!

- В смысле? – не поняли царь и бабка. Я только махнул рукой: долго объяснять.

- Внутренний противник. Абсолютно, кстати, непредсказуемый. Вы не боитесь, что мы окажемся в осаде? Их очень много, мы вчера через площадь еле пробрались!

Горох только безнадёжно махнул рукой:

- Войско наготове, в случае чего.

- Против своих ведь воевать будем, - уныло напомнил я.

- А что делать?.. - не менее уныло развёл руками государь. В какой-то мере он прав: всё, что можно, уже сделано. Им же самим, кстати. Бодров и этот ушлый иностранный чародей умело воспользовались его чувствами к покойной супруге. Нет, я не пытался перекладывать вину на Гороха, но… Здесь совершенно иное отношение к религии. Он как минимум должен был понимать, что, соглашаясь на обряд с зеркалом, совершает страшный грех. Потому и молчал, как партизан, когда я его спрашивал.

В горницу вновь сунулся стрелец, поставленный докладывать о посетителях.

- Игнашку Гришина привезли. Тебе его сразу на допрос подать, али бабу сперва?

Мы с Ягой переглянулись.

- Давайте сюда боярыню, а его — на её место, - распорядился я. Парень кивнул и исчез в сенях. Прошло минут пять. Мы с бабкой забеспокоились.