Первая чеченская

Мы ушли на армянскую территорию вглубь на пятнадцать километров. Где конкретно установка находилась, мы точно не знали. С одним сержантом сели на засаду на дороге у села. Обзор был ограничен: нам хорошо было видно только окраину. Одно здание мне показалось подозрительным. Вдруг сержант говорит: «Товарищ капитан, не даёт покоя мне вон то здание!». — «Надо же, и мне тоже!». — «Может, проверим?». — «Давайте проверим». Наше внимание привлекло то, что здание полностью было освещено.

Взял с собой шесть человек. Мы поползли к зданию, которое оказалась заброшенной фермой. Когда подползли, увидели, что все двери закрыты. Сделали проход, проползли внутрь. Видим: около установки «Алазань» двое охранников спят. Решили так: пока они себя не проявят, трогать их не будем. А вот если они проснутся, придётся их уничтожить. Не знаю даже, как это удалось бы моим солдатам. Ведь уничтожать их надо было бесшумно, то есть ножами…

Двое наших остались снаружи, ещё двое наблюдают за селом, мы с сержантом работаем вдвоём внутри. Посмотрели: аккумулятор на месте, полный бак бензина. Берём! По радиостанции вызываем своих — остальная группа спустилась к дороге. Мы вшестером ворота открыли, потихоньку установку выкатили и осторожно ворота за собой закрыли. Помню: машину по ферме катим, а в голове мысль бьётся: только бы эти двое не проснулись, чтобы не пришлось их убивать…

Нам повезло — только в самом начале пришлось катить машину в гору, а дальше спуск был километра на полтора. Солдатика — за руль, остальную группу забрали и дальше с ветерком ещё через три армянских села проехали! В сёлах так и не поняли, кто мимо них едет. Ещё хорошо, что грязные мы были и небритые. Это помогло нам не обратить на себя внимания — мои-то парни из Сибири, русые и на армян не сильно похожи.

К утру приехали к своим, но, однако, дождались, пока рассвело, чтобы свои же не перестреляли. Уходили-то мы на задачу пешком, а тут наши увидят: машина какая-то едет. Вполне могли открыть огонь. Вот такой был мой первый боевой результат.

В 1992 году бригаду из Баку перевели в Ростов. И буквально через полгода нас поднимают по тревоге, и сводный отряд уходит во Владикавказ. В Осетии посменно мы работали полтора года.

В Чечню у меня группы стали ходить уже с 1993 года. Огневых контактов не было. Нам удавалось их избегать, хотя ситуации бывали разные. Просто на тот момент задача перед нами стояла только разведывательная.

Тогда же произошёл очень интересный инцидент. На границе Ингушетии и Чечни был подписан мирный договор между командующим Северо-Кавказским военным округом и Дудаевым. Перед подписанием этого договора мы работали от десантников. (Десантники стояли вдоль границы, а мы уходили от них на ту сторону, где-то около недели работали и возвращались.) Я с группой во время переговоров охранял командующего.

Примерно в трёх километрах от нас на границе с Чечнёй был наш блокпост. Как-то едет Дудаев, а блокпост его останавливает: стой, нельзя! Пропуск давайте, у нас такой приказ. Охрана у Дудаева вела себя очень нагло. Выскакивают и блокируют блокпост. Наших там было человек пятнадцать, все с оружием. Но дудаевская охрана действовала очень продуманно. Сначала охранники перемешались с солдатами, чтобы пулемётчик не мог стрелять — ведь мог задеть своих. А когда дудаевцы перемешались с нашими солдатами, они тут же заорали: всем сдать оружие! И у всех наших оружие забрали. Кроме одного… (Потом сам Дудаев попросил командующего округом этого солдатика наградить.) Солдатик этот был малорослый, самый молодой на блокпосту. Так вот он свой автомат из своих рук так и не выпустил. Его по рукам бьют, пальцы все разбили, а он автомат так и не отдал. Единственное, что смогли сделать, — это снять магазин и разрядить. И когда дудаевцы наших в Чечню с собой забрали, солдатик так и поехал с автоматом в разбитых руках.

Часов через шесть наших парней вернули. Командир десантной дивизии поставил вопрос жёстко. Развернул дивизию в сторону Чечни и сказал: если сейчас не вернёте людей, то залп артиллерии будет по ближайшему селу. Причём сказал так, что чеченцы ему поверили…Сначала вернули людей, потом — оружие.

Долго ещё со всей округи люди специально ходили на этого солдатика посмотреть! У меня на тот момент ребята в отряде все крепенькие были. А этот солдатик низенький, маленький… Но я в воспитательных целях привёл парня к своим и сказал: «Вот, смотрите, что значит решиться стоять до конца!». Мои парни и так, в принципе, не трусили, а тут вообще приободрились.

Чечня

Приказ о том, что мы в очередной раз куда-то идём, был, как всегда, неожиданным. Это был конец ноября 1994 года. Нас подняли по тревоге, поставили задачу укомплектоваться по полной. У всех один вопрос: куда выдвигаемся? Отвечают: ждите, до вас доведут. Потом дали команду готовить технику. Техника — это «уралы», связь. Мы уже по опыту знали: если уходим с техникой, то это надолго.