Первая формула [litres]

– Меня не интересует, чем занимает свободное время знать, Маркос. Как развлекаетесь ты и твои друзья?

Наверняка тут есть и другие ребята, выросшие при дворе. Про друзей я спросил не просто так: парню следует осознать – он не одинок. По той же причине я раз за разом называл его по имени – пусть вспомнит, что он не просто мальчик на побегушках, бессловесный инструмент удовлетворения воли своего господина.

Маркос задумался, сдвинув брови.

– Иной раз мы пытаемся улизнуть, как только выдастся свободная минутка. Бьемся на деревянных мечах. Воображаем, что мы – настоящие калабери. Бывает, играем в догонялки.

Я улыбнулся. Время идет, мир меняется, а дети всегда одинаковы – их привлекают те же игры, что и нас.

– Тебе поручили сопровождать меня, пока леди не сочтет, что получила от нашей встречи все, чего желала?

Маркос кивнул.

– Тогда представь себе на минутку, что она уже завершилась, и пусть это будет нашим маленьким секретом. Вероятно, нам с ней предстоит долгий разговор, а ты тем временем поиграешь с приятелями. Наверняка ты на своей службе слышал многое, о чем приходиться молчать, и мы с тобой сумеем сохранить уговор в тайне, сьета?

Он просиял и на сей раз ответил бесхитростно:

– Сьета!

Достав ключ, отпер дверь и возвестил в щелочку:

– Леди, Человек в красном прибыл по твоему приглашению!

Дожидаться, когда подам голос я, он не стал и сорвался с места – только пятки сверкнули. Наверняка в стенах дворца подобные выходки не поощрялись.

Куда деваться – ребенок. А для детей неподобающее поведение – самое естественное.

Вздохнув, я принял горделивую позу и толкнул дверь наконечником посоха.

Леди Селена ждала меня на стуле с высокой спинкой – как и положено встречающим гостей высокородным дамам. Стул был неудобным, без подлокотников, из чего я сделал вывод, что сценка – всего лишь элемент игры.

Чудесно… Неужто и мне придется вести беседу, сидя на таком же?

С лица женщины хороший художник с удовольствием написал бы портрет. Высокие острые скулы, тонкие брови и красные губы, которым не требовалась помада. Глаза – золотисто-карие, способные менять оттенок в зависимости от освещения. Волосы распущены, небрежно падают на плечи густыми локонами – наверняка постарался умелый цирюльник.

– А ты долго не тянул…

Голос мягкий и выразительный, как и глаза, хотя меда в нем немного поменьше. Если с чем-то сравнивать, то в нем была соль, которая издалека сойдет за сахар.

Дверь я притворил деликатно, дав тишине возможность повиснуть в покоях леди. Пусть подождет. Подошел на расстояние вытянутого посоха.

– Ты звала – я пришел. Уж не мне судить, насколько быстро.

Капюшон я не откинул, взял паузу, гадая о причинах приглашения.

Леди Селена улыбнулась.

Хм… Улыбка неискренняя. Вроде бы скромная – и в то же время коварная. Такое у меня сложилось первое впечатление. Что заставило ее меня позвать? Явно не мимолетная прихоть или легкое любопытство. Пока мне не удалось догадаться, что у дамы на уме. Попробуем пойти напролом:

– Боюсь, спрашивать о причинах приглашения несколько неуместно, леди Селена?

Она красиво выгнула спину, чему немало помог корсет, таившийся под платьем нежного желтого оттенка.

– Разве леди требуются причины? – Фальшивая улыбка стала шире, пусть и легла на лицо немного криво. Ее глаза заиграли, а ямочки на щеках добавили очарования.

Эта женщина привыкла добиваться своего – титулом, властью, а порой манерами – и явно знала, как пользоваться и тем, и другим, и третьим.

– Ах, – вздохнул я и приложил руку к сердцу, задев булавку с алым цветком. – Полагаю, мое самолюбие не слишком пострадает, если ты всего лишь желала удовлетворить любопытство. Могу ли я теперь тебя покинуть, леди Селена?

Она надула губки и поднялась со стула:

– Не устраивай представление. Подойди ко мне – хочу взглянуть на тебя поближе. Я еще ничего не решила.

– О чем ты? – поинтересовался я, не тронувшись с места.

Леди щелкнула языком и подошла сама. Ее платье пришло в движение, и я рассмотрел длинный разрез на боку под черными оборками. Для удобства верховой езды? Нет, скорее подобные детали туалета призваны произвести впечатление на мужчин. С шеи красавицы спускалась золотая цепочка. Вероятно, на ней висел кулон, скрывающийся в глубоком вырезе.

– Ты так пристально смотришь… Что привлекло твое внимание? – Невинности в ее улыбке не было ни капли.

– Всегда находятся подробности, способные привлечь внимание человека, занимающегося моим ремеслом. Таково наше восприятие. Мои глаза не умеют долго задерживаться на одной точке, если только не вижу нечто совершенно особенное.

– Находишь ли ты нечто особенное во мне? – Мед в ее тоне куда-то пропал. Коварные слова, коварная улыбка, грозящая рассыпаться острыми осколками. Ответишь неправильно – порежешься.

Права Элойн… Придворная знать – порода хрупкая, а хрупкие вещи имеют обыкновение ранить того, кто их разобьет.

– Особенное замечаешь где угодно – надо лишь иметь острое зрение.

Леди Селена сделала шажок вперед. Кошка, выслеживающая мышь. Похоже, роль мыши здесь играю я.