Первая красавица

И г н а х и н. Так ведь вот говорит Егор Васильевич: хочу по земле пешочком пройтись. Хе-хе… Соскучал, говорит, по родным местам. Все на пожоги сокрушался.

К у с ь к о в. Так, так…

Входят  М а т ь  и  Е г о р.

М а т ь. Прошу всех к столу! Все, все садитесь.

В с е. Нет-нет, спасибо.

М а т ь. Ну как можно… С приездом.

Все садятся, Мать и Лена хлопочут у стола.

И г н а х и н (поднимает стопку). Со свиданьицем! Хе-хе!

Все чокаются, пьют.

Б о г у н о в. Ну, как вы тут живете?

Д е д. Благодарствуем, живем себе.

Б о г у н о в. Лена-то у нас!.. Ну до чего ж молодчина! Не замужем?

Л е н а. Да нет…

М а т ь. Собирается.

И г н а х и н. Секретарша у нас. Хе-хе.

Б о г у н о в. Это какая же?

К у с ь к о в. Комсомольская.

Б о г у н о в. Вон что. (Куськову.) Ну, а ты, Степан Фомич, воевал?

К у с ь к о в. Воевал.

Б о г у н о в. Где ж побывал-то?

К у с ь к о в. На Втором Украинском.

Б о г у н о в. В солдатах?

К у с ь к о в. Зачем? Старшиной.

Б о г у н о в. Ну, а теперь устроился как?

К у с ь к о в. Да ничего.

М а т ь. Живет он что надо. Имение целое дома развел. Как ни говори — правление колхозное.

Б о г у н о в (Куськову). Это хорошо. Значит, в колхозе лицом в грязь не ударяешь?

К у с ь к о в. Как другие, так и я.

Б о г у н о в. Как другие! Ты мужик хозяйственный. Мог бы и других поучить, как работать надо.

К у с ь к о в. Теперь все ученые.

Б о г у н о в. Ладно, об этом еще поговорим. Давайте-ка за будущее, за счастье!

Все соглашаются. Пауза.

Д е д (хитро прищурясь). Ну, а полюбопытствую, не женился ты там?

Л е н а. Так, так, дедушка. Давай анкетой его, давай!

Б о г у н о в. Ты смотри! Как на исповеди!

К у с ь к о в (подмигивает Богунову). Так уж признавайся! Была какая ни есть эта самая…

Д е д. Небось засватал городскую да шуструю?

Б о г у н о в (задумчиво). Не было такого.

Д е д (переспрашивая). Как?

Б о г у н о в. Не было, говорю.

Д е д. Гляди-ка, а?

Л е н а. Ну что к человеку привязались? Не было, значит, или всем уж обязательно?

К у с ь к о в (Богунову). Мне-то все равно. Я могу и поверить, а вот девкам рассказывать станешь, смотри!

Л е н а. А что смотреть? Девчата-то Егора Васильевича еще как уважают. Да и что за толки: было — не было. Не было, так будет.

Б о г у н о в. Вот это еще можно принять. Молодец, Лена.

За окном лошадь тряхнула мордой. Слышен звон сбруи.

Надо бы Франтика-то распрячь.

И г н а х и н (вскакивает, на ходу допивая стопку). Да-да, хе-хе. Я сейчас. (Запевает.) «Зачем я тебя полюбила…»

Д е д (Игнахину). Погоди, и я с тобой.

Все засуетились, встают из-за стола. Слышны голоса: «Спасибо за угощение!», «Отдыхайте, устраивайтесь!»

Гости покидают дом. Егор Богунов, Мать и Петька остаются одни. Тишина. Петька поворачивает ручку привезенного братом радиоприемника. Возникает далекая музыка рояля. Мать садится на лавку возле стены.

М а т ь. Как жить-то теперь будешь, сынок? Что делать? На месте твоем Семен… Ты с ним не спорь.

Б о г у н о в. Да разве в этом дело, мама? Разве мало забот? Хозяйство у нас, смотри, совсем в упадке. Дом — сирота.

М а т ь. Это правда. Старая я уже стала. А в хозяйстве руки нужны. Женился бы ты, сынок.

Б о г у н о в. Будет, мама, все будет. (Подходит к печке, подкладывает дрова, прислушивается.) Дымоход-то позавалило. Тяги никакой нет. Уж я посмотрю потом. Но Петька-то у нас, Петька! (Берет Петьку за руки.) Помните, мама, вы говорили — хлипкий мужчинка растет. А теперь-то как вытянулся… Его ж не побороть. (Обнимает Петьку.) А ну-ка, мы посмотрим его силу… постой! Погоди!

Богунов шутливо пытается побороть Петьку, но Петька ловко дает брату подножку и под общий смех валит на лавку.

Нет, вы поглядите, что ж это делается. Старшего брата на обе лопатки.

П е т ь к а (важно отходя в сторону). Вы, Егор Васильевич, теперь меня не трогайте.

Б о г у н о в (смеясь). Это почему еще?

П е т ь к а. А я по-десантному, приемом самбы могу.

Б о г у н о в. Что такое?

М а т ь. Ох уж, не писала я тебе, Егорушка (показывает на Петьку): убег ведь. Тут немцы подходят, я вакуироваться, а он убег. Егор, говорит, воюет, а я дома сидеть буду! Сколько времени, не знаю, где и шатался. Привезли его потом военные. У десантов каких-то был, говорит. Сверху, что ли, которые прыгают. Теперь вся деревня Десантом его зовет.