Первая кровь

Как только ее близняшка передаст его сегодняшнее послание, Эвелин сама придет к нему в руки. Потому что если он что-то и узнал о ней, так это то, что она никогда не допустит, чтобы ее сестре причинили вред. И уж тем более не допустит, чтобы ее коснулись именно его руки, хотя Тео и не собирался исполнять свою угрозу. По опыту прошлых недель он уже понял, что секс с другими женщинами не приносит ему прежнего удовольствия, и больше не собирался обмениваться по мелочам. Он просто до смерти хотел трахнуть свою сумасшедшую малышку и собирался сделать это уже через неделю. А потом, Тео займется Виктором, даже если придется утроить усилия, и окончательно заполучит ее в свое полное владение.

* * *

Бьянка слышала Викензо сквозь сон, но не могла разобрать, что он говорит. Его голос звучал словно издалека. Потом он стал становиться ближе, и, она поняла, что муж разговаривает с ней.

– … становится настоящим толстяком. И стоит хоть на минуту задержаться с его едой, как начинает вопить, словно маленький тиран. И в кого он такой нетерпеливый?

Послышался короткий мужской смешок, а потом, она ощутила небольшое давление на своей руке. Кто-то прикасался к ней и кожа этого человека была очень нежной.

К голосу Викензо, вдруг, присоединилось тихое урчание.

«Он принес мне котенка?»

Бьянка силилась открыть глаза, но это удалось ей не сразу. А когда все же удалось и ее размытое зрение сфокусировалось, она увидела незнакомого мужчину, стоящего над ней с ребенком на руках. Девушка не успела ничего сообразить, как снова провалилась в темноту.

* * *

Когда она проснулась в следующий раз, в комнате была полутьма от горящего светильника. Ее глаза сразу же зацепились за человека, сидящего в кресле. Он спал, свесив голову на бок. Знакомый и незнакомый одновременно. Бьянка не помнила, где видела раньше это лицо – поросшее густой черной бородой и смуглое. Внушающее опасение.

Она открыла рот, но не смогла ничего произнести. Девушка с ужасом поняла, что не может двигаться. В глазах начало двоиться, она лихорадочно пыталась сообразить, что происходит, но, прежде чем ее затуманенный мозг переварил информацию, она снова начала проваливаться во тьму, ставшую такой привычной.

Следующее ее пробуждение произошло в более осознанном состоянии и окружившие ее врачи объяснили, что она очнулась после пятимесячной комы.

* * *

Врачи утверждали, что состояние Бьянки – вполне обыденная вещь для человека после комы. Их не беспокоило то, что она никого не узнает. Ни его, ни свою тетю Стеллу, которая заменила ей мать, ни даже своего ублюдка-брата Джино, которого он все еще не убил. Физическое состояние его жены они тоже находили удовлетворительным, а она ведь даже ложку держать не могла!

Викензо приводило в ярость собственное бессилие и бездействие врачей. Они говорили, что нужно время для того, чтобы Бьянка пришла в себя, но он был не из терпеливых людей. Видеть ее в таком состоянии сводило его с ума.

– Если ты хочешь помочь Бьянке, то лучшее, что ты можешь сделать – это не кричать на врачей, а попытаться взглянуть на все ее глазами, – сказала ему Стелла после очередного срыва. – Она беспомощна, как ребенок, Викензо. Ей нужна забота и терпение. А также время. Потому что, прежде чем она сможет восстановиться и стать прежней Бьянкой, пройдет очень много времени. Ей придется пройти через боль и слезы, и депрессию. И если ты не можешь поддержать ее на этом пути, то будет лучше, если ты пока не будешь сюда приезжать. Потому что ты только пугаешь ее и мешаешь персоналу.

Ему хотелось кричать, что это не ее дело. Бьянка была его женой и его ответственностью. Только он имел право на нее, и, никто не любил и не заботился о ее благополучии сильнее, чем он. Но ничего из этого Викензо не сказал. Потому что, как только эти мысли появились в его голове, вместе с осознанием собственной ничтожности, он испытал такой стыд за свой эгоизм, что все слова просто застряли в его горле.

Его Бьянка, наконец, очнулась и все, о чем он думал, так это о том, чтобы вернуть ее прежнюю.

Когда прежней она могла никогда и не стать.

Но это не имело значения, потому что Викензо любил ее, и продолжит любить, даже если она никогда не сможет снова ходить, держать в руках гребаные приборы и нормально разговаривать. Даже если в ее глазах он больше никогда не увидит узнавания, когда она смотрит на него. Потому что важно было только то, что она жива, в сознании и у них есть вся жизнь, чтобы снова узнать друг друга.

Главное – они будут вместе.

И он будет рядом с ней на каждом шагу, который нужно будет сделать для того, чтобы она снова была счастлива и довольна. Даже если его жена никогда не станет полноценным человеком, о чем ему сообщил врач-самоубийца, словно Бьянка стала кем-то низкосортным из-за того, что забыла все базовые вещи, доступные любому человеку.