Первая кровь

Эвелин не задала не единого вопроса, когда он подвел ее к священнику и встал напротив, продолжая держать ее руку в своей. Она лишь смотрела на него из-под ресниц, дерзко улыбаясь. Всю короткую речь преподобного Тео пропустил мимо ушей, фантазируя, что сделает с ней, как только они окажутся одни. Ее невинный вид в этом воздушном платье заставлял его кровь кипеть.

Он изголодался по ней.

Тео хотел трахнуть Эвелин прямо в этом платье и кончить на ее сиськи, так соблазнительно приподнятые тугим корсетом. А потом хотел сорвать его с нее, потому что это была тряпка, купленная на деньги Виктора Терехова! Этот ублюдок получит занятное шоу сегодня вечером.

Только когда священник обвязал их руки лентой, скрепляя вместе, и обратился к нему напрямую, мужчина пришел в себя, глуша похотливые мысли.

– Я, Теодоро Марко Гвидиче, – уверенно повторил он за стариком. – Беру тебя, Эвелин Эванджелин Петров, в законные жены, чтобы всегда быть вместе в радости и горе, в бедности и богатстве, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас.

Когда Эвелин попросили повторить клятву, она застыла. Только смотрела на него, не отрываясь, своими хитрыми синими глазами словно ждала чего-то, возможно каких-то слов, но Тео взглядом приказал ей сделать это. И на удивление, она послушалась.

– Я, Эвелин Эванджелин Петров, – четко произнесла она. – Беру тебя, Теодоро Марко Гвидиче, в законные мужья, чтобы всегда быть вместе в радости и горе, в бедности и богатстве, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас.

Священник освятил кольца и подал им. Когда Эвелин протянула ему ладонь, Тео с яростью отметил, что поверх перчатки на ней надето помолвочное кольцо Виктора. Едва сдерживаясь, чтобы не причинить ей боль, он нетерпеливо снял его с ее пальчика и отшвырнул в сторону, снимая следом и перчатку, чтобы надеть на нее свое кольцо – тонкий платиновый ободок.

Эвелин взяла идентичное кольцо большего размера, выбранное им для себя, и надела на него слегка дрожащей рукой. На ее лице отразилась неуверенность, когда их объявили мужем и женой, а Тео не сделал попытки поцеловать ее.

– Ты должна расписаться, – сказал он, не желая делать этого при свидетелях, потому что, как только их губы соприкоснутся, он уже не сможет отпустить ее, не трахнув перед этим.

– Должна ли? – видимо, обидевшись, резко бросила девушка.

Тео дал знак своим людям выйти и бросил на нее тяжелый взгляд.

– Подпиши, Эвелин, – приказал он.

Она упрямо вздернула подбородок, но взяла ручку, отрывисто выводя свое имя на бумаге. После этого, священник молча вышел, уже наученный опытом, что Гвидиче не любит лишних разговоров.

Как только дверь за ним закрылась, Тео уже был на ней. Вжимал в свое тело, толкая к стене и остервенело впиваясь в ее губы. Эвелин вонзила ногти в его затылок, брыкаясь, но он быстро угомонил упрямицу, сдавив маленький подбородок и вылизывая жаркий ротик.

«Блядь, она не может быть настолько вкусной!»

Собственное неуемное желание и восхищение этой девчонкой ставило его в тупик, но Тео готов был взорваться от хлынувшей в голову и пах животной похоти. Она теперь была его женой. Его! И он прямо сейчас докажет Виктору, что Эвелин пошла на это по своей воле. Что она без ума от него – Тео Гвидиче!

– Иди сюда, – прохрипел мужчина, отрываясь от ее припухших губ и тяня ее на середину комнаты, для лучшего обзора камеры.

Кресло, которое он предусмотрительно поставил туда, идеально служило его цели.

– Тео, что ты…

– Тсс… – положив палец на ее губы, оборвал он.

А потом снова впился губами в ее рот, пролезая рукой под пышную юбку платья, ведя пальцами по нежной коже бедра, затянутого в чулок, пока не добрался до кромки трусиков, уже охуительно промокших для него.

– Ты так хотела этого, моя ненасытная малышка, – выдохнул он ей в губы. – Так изголодалась, что сразу намокла.

Эвелин нетерпеливо выгнулась, толкаясь в его руку.

– Тео, прекрати меня дразнить! Это уже не смешно.

– Хочешь, чтобы я тебя трахнул? – спросил он, прикусывая ее губку и запуская палец под тонкую кружевную ткань, чтобы потереть налившийся клитор.

Она застонала, обнимая его за плечи и сама впиваясь в него жадным поцелуем. Тео ответил, перехватывая инициативу и попутно расстегивая джинсы, чтобы достать свой изнывающий член. Им обоим не нужны были прелюдии.

Оторвавшись от губ своей женушки, Тео развернул ее спиной к себе, заставляя опираться на спинку кресла, лицом к камере, которую она все еще не заметила, и задрал ей юбку сзади, спуская трусики вниз, пока они не упали до лодыжек. Ее обнаженная задняя часть была видна только ему, он не собирался демонстрировать Виктору то, что тому не принадлежало, однако был не прочь полюбоваться сам, завороженный видом круглой белоснежной попки, в которую хотелось вгрызться зубами и оставить отметины. Не удержавшись, Тео шлепнул по ней, с упоением слушая крик Эвелин от мимолетной боли, и с чувствам сжал, наслаждаясь видом упругой плоти в своих руках.