Первая кровь

— Прок говоришь? Я пожизненно несу обет божественного молчания, юный черпий. И это моё бремя. Я не могу пользовать урны, но ещё не утратил дара отпевать их, — старик водрузил ладони на плечи епископа и Артура. — Это единственное, что поможет вам в долгом пути.

Черпий встал на колени и установил перед собой специальную подставку. Сверху водрузил блюдо с тубусами. Таинство извлечения божественного пара держалось в секрете, потому, чтобы не привлекать излишнее внимание, монах смастерил ширму. Два покрытых тенётами канделябра и натянутая между ними монашеская ряса.

Артур закрыл глаза. Всё вокруг погрузилось во тьму. Мысли обратились к Богу, открывая поток самой важной составляющей благословлённых урн — пару. Со всех сторон потянулись сияющие нити. Они переплетались, раздваивались и замысловато закручивались. Со временем нити сконцентрировались в том месте, где стояла деревянная миска. Урны пульсировали, омываясь божественным паром. Когда нитей стало достаточно, пульсация прекратилась. Яркий свет, исходящий из невидимого блюда, начал наполнять собой пузырьки. Процесс длился до тех пор, пока вокруг снова не наступила тьма. Черпий открыл глаза.

— Ты наполнил урны паром гораздо быстрее, чем я предполагал. Твоя уникальность позволила сделать потоки широкими, — монах посмотрел на епископа и еле заметно кивнул, как бы отмечая свою правоту.

— Пресвитер Максанс, вы уверены, что стоит это делать?

— Поверь мне. Ты ещё будешь благодарен мне.

— Постойте! О чём вы говорите? Что стоит сделать? — Артур поочерёдно смотрел на монаха и епископа, пытаясь уловить суть происходящего.

— Мне пришлось сильно постараться, чтобы епископ разрешил сделать тебе небольшой подарок! — Максанс хитро прищурил один глаз.

— Не думаю, что меня за это погладят по голове, — Брюмо по–прежнему был недоволен. — Надеюсь, Вы не заблуждались, пресвитер Максанс.

— Да что происходит? — Артур сделал шаг назад, совершенно не понимая, что ожидать от говорящих загадками священнослужителей.

— Благословлённый пар обрёл надёжное пристанище в твоём лице. Епископ поможет тебе во всём разобраться и сделать правильный выбор, черпий, — монах сделал паузу, чтобы сглотнуть. — Мы всё ещё не знаем, что творится в большом мире. Каков баланс сил, и кто стоит за всем происходящим. Часть твоих урн поменяет свою божественную силу. Ты получишь круг смерти.

От услышанного Артур выпучил глаза. Распоряжаться урнами круга смерти допускалось только высшим чинам, да и то, только после благословения кардинала или архиепископа. Если раздавать такие привилегии кому попало, в мире наступил бы хаос. Необоснованное потребление божественного пара нарушит баланс. Сейчас круг смерти вручали не имевшему на это право черпию. Без какого–либо правомерного позволения.

— Но мне не дозволено это по чину. Я только черпий…

— Возможно, уже единственный, — поправил Артура епископ.

— Это не имеет значения. Каждому отведена своя роль. Вы — епископ. Вы — пресвитер. Я — черпий. Я не могу… я не обладаю настолько широкой верой…

«То, что ты видел в своих видениях, в древних пророчествах называется ложным зрением. Это признак возмущения пара». Артур замер. Над его ухом снова зазвучали слова монаха. Нет. Не над ухом. В голове. Черпий поразился новому открытию. Старый Максанс общался с ним силой мысли. Несмотря на присутствующих, их беседа проходила тет–а–тет. А что если… Артур сосредоточился и направил поток мыслей монаху. «Боюсь, что я не справлюсь. Слишком многое ложится на мои плечи. Кардиналы найдут новых черпиев и мне не придётся нести это бремя». Эдельманн прислушался к своим ощущениям. Тишина. У него не получилось. Как он вообще смел подумать, что сможет на равных общаться с монахом?

«У тебя всё получится. У меня же когда–то получилось». Артур встряхнул головой, выгоняя из головы чужие мысли. Что же, по–видимому, за него уже всё решили. Может быть, так даже лучше. Не придётся делать тяжёлый выбор.

— Вы покажете мне, как этим пользоваться?

— Безусловно, Артур. Идём со мной. Я расскажу о нюансах использования круга смерти. Оставим пресвитера Максанса наедине. Ему предстоит кропотливая и сосредоточенная работа.

Благодаря стараниям Алберта и Бенджамина в крипте стало намного светлей. Отсыревший дуб горел неохотно. Весьма кстати пришлись старые промасленные тряпки, коих оказалось целый ворох. Юнга обследовал все закоулки нижней церкви и обнаружил корзину, в которую некогда выбрасывали обгоревшую обмотку факелов. Вокруг каменной чаши собралась кучка людей. Они стояли, прижавшись друг к другу, впитывая каждую частичку тепла.

Епископ расположился в стороне от всех. Он сел на каменный пол и прислонился к стене. Черпий устроился рядом.