Первая кровь

Отделавшихся лёгкими ранениями насчиталось десять человек, включая девочку и её маму. Убедившись, что все из них собрались на палубе, Эдельманн резюмировал:

— Епископ. Вот список имён для отпевания. Остальные здесь.

— По правилам хорошо бы отпеть пар каждой жертвы этого вероломства, но у нас нет на это времени, — Брюмо оценивающе осмотрел собравшихся и продолжил. — Буду краток. Нас уносит в южные земли. Изменить курс мы не можем, так как остались без управления. Если ничего не предпримем, через пять–шесть часов окажемся за пределами королевства.

— Насколько мы отклонились от курса?

— Видите четыре пика на горизонте?

— Да.

— Это граница королевства. За ними начинаются южные земли. Отсюда, до ближайшего крупного города — Йоркнира, немногим меньше тридцати лиг.

— Можно попробовать спуститься по швартовому канату, — Бенджамин от волнения теребил кайму походного мешка.

— Мы на высоте не меньше пятисот футов. Нет ни одного швартового каната такой длины, — епископ задумался. — Хотя мысль, стоящая. Возможно, нам удастся смастерить что–то наподобие якоря. Тогда сможем зацепиться за…

— Ваше Преосвященство! Город на горизонте!

Епископ прищурился, пытаясь рассмотреть маячившие вдалеке строения. Прямо по курсу, над жёлтыми верхушками сосен высилась деревянная опора со свисающими с неё обрывками канатов. Чуть правее такая же. Дальше, насколько хватало взгляда, ещё и ещё. В общей сложности Брюмо насчитал два десятка опор, вплотную подходящих к утёсу, возвышающегося над границей лесного массива.

— Бывшая канатная дорога. Если не изменяет память, то мы пролетаем над юго–восточной частью Егорийского леса. Здесь базировался перевалочный пункт, соединяющий рудники в горах и грузовой порт. Его забросили из–за постоянных терактов со стороны противников пара. Как говорится — кто–то решил сэкономить на содержании роты охраны.

— Другого шанса не будет, епископ Брюмо, — черпий прикинул расстояние до деревянной опоры. — У нас не больше двух часов, если ветер не изменится.

— Согласен. Если удастся зацепиться за вышку или хотя бы на время остановить движение, то мы сможем спуститься, — Брюмо оглядел присутствующих и остановился на парне лет пятнадцати, молча стоящего в стороне ото всех.

— Эй! Ты же из экипажа, верно?

— Да, Ваше Преосвященство. Я юнга. В мои обязанности входит помогать старшему кочегару, — смутившийся от всеобщего внимания к своей персоне паренёк раскраснелся лицом.

— Как твоё имя?

— Алберт Гарднер, Ваше Преосвященство.

— Ты знаешь где хранится запасной такелаж?

— На нижней палубе есть техническое помещение. Возможно, там найдётся что–нибудь подходящее.

— Возьми с собой людей и бегом туда. Тащите всё наверх.

Получив задание, паренёк быстро определил двоих добровольцев и повёл их вниз по лестничному маршу. Тем временем ветер поутих, и дирижабль замедлился, прекратив хаотичное вращение. Проносившиеся внизу вековые корабельные сосны, разбавленные каменистыми проплешинами, остановили свой бег.

Черпий с интересом рассматривал епископа. Почему священник такого чина оказался на пассажирском дирижабле? Таким свойственно находиться при дворе короля или кардинала. Но точно не здесь — среди искателей романтики, фермеров и мелких чинуш.

Короткая стрижка. Аккуратные усы и бородка. Рост под шесть футов. Телосложение ничем не примечательное. Обычное, как у большинства служителей церкви. А ведь действительно, боевые клирики и епископы все как на подбор. Сильные, бесстрашные и исполненные верой. Может с тем и связано, что они поголовно выходцы из боевых клиров. Артур нерешительно подошёл к священнослужителю.

— Спасибо. Не окажись Вы на борту, замысел карательного отряда был бы исполнен.

— Мы всё ещё в опасности и неизвестно, кто из нас выживет. Ты понимаешь, что теперь всё изменилось?

— Вы об отступниках?

— Да. Если верить словам Габриэля, королевство теперь не то, что было раньше. Судя по всему, нити скверны проникли и в высшие чины духовенства. Неважно от кого они тянутся — от противников пара или от Аканитов.

— Думаете епископы тоже подверглись грехопадению? Габриэль говорил, что отступничество коснулось только клира Правых церквей.

— Клирики дома Трёхликого бога служат своему епископу, так же, как и клирики Люцианской церкви, поэтому я не исключаю этой возможности. Как известно, рыба гниёт с головы!

— А как же вы епископ? Вы не поддались отступничеству и, скорее всего, даже не подозревали, что среди ваших чинов назревает раскол.

— Не слишком ли много мыслей посещает светлую голову простого черпия? Как твоё имя? — епископ посмотрел на собеседника сверху вниз.

— Артур Эдельманн, Ваше Преосвященство, — Артур с почтением опустил голову. — Простите меня.

— Ты верно подметил, юный черпий. Я, если можно так сказать, не совсем удобный епископ и не всегда разделяю мнения равных себе по чину. Потому архиепископ использует меня для особых дел, нежели других епископов, — Брюмо нахмурил бровь. — Что–то я разговорился. Не применил ли ты часом урну откровения?

— Нет! Как я мог… — от такого обвинения Артур начал заикаться.