Первая леди для Президента

Потянул за верхнюю пуговицу кителя, расстегнул воротник рубашки. Мне он не нравился. Такое ощущение неприятное, как будто человек тебя взглядом сканирует. Шарит по тебе, лазит, как насекомое.

Прошла ближе к середине кабинета.

– Меня Андрей Петрович зовут. Если не знала. Снимай свою шубу, что ли…или что это на тебе. Дрань какая-то. И туда повесь. Шапку тоже снимай. У меня тепло. Топится тут.

Я телогрейку сняла, повесила на вешалку с крючками с шариками на концах. Туда же шапку отправила.

– Ну вот. Другое дело. Теперь видно, какая красавица ко мне пришла.

Я послушала Валю и оделась как можно скромнее. Юбку ниже колен, широкую, бесформенный свитер, волосы в гульку на затылке собрала, но кудряшки выбились у висков и падали на лицо.

– На красавицу что ни надень, а красота все равно лезет наружу. Это как бриллиант. Его даже, если среди фальшивок спрятать, все равно сверкает ярче всех. Как звать?

– Марина…

– Марина. И имя красивое. На многих языках означает море. Ты знала?

– Нет…

Мои познания в иностранных языках ему знать незачем.

– Ну рассказывай, Марина, как докатилась до такой жизни. Садись. Чай хочешь?

Отрицательно качнула головой. Эти чаепития меня ужасно напрягали. Лучше бы ближе к делу подошел, а не морочил голову.

– Ну и зря отказываешься. Мне индийский привезли. Не просто там типа индийский, а настоящий. Из Нью-Дели. У меня там один приятель живет. Давай, рассказывай. Кто ты…с кем приехала, и чего тебе надо.

А ведь если его предупредили обо мне, то он все знает. Тогда зачем эти вопросы. Валя предупреждала, что кум мужик скользкий и себе на уме. Что может проверять.

– Я…швея. Шила на заказ. Жила в селе Л…Неподалеку от города М…Приехала с сыном. Ему год, и с двумя сестрами.

Кум чайник поставил, тот запищал, а он, прищурившись, на меня смотрит и кружку крутит в руках. Несмотря на маленький рост, он кажется очень властным, а деланая простота не скрывает подвоха в каждом вопросе.

– К кому приехала?

– К Абросимову…

– Муж?

– Нет…

Опустила глаза. Вопросы сложные, но я их отрепетировала сама с собой перед зеркалом, чтобы не запинаться и не выглядеть растеряно.

– Если не муж, на хрена в такую даль перлась. Девка ты красивая, видная. В любовь до гроба сейчас мало кто верит.

– Это… и его сын. За ним приехала. Кажется, хоть верь, хоть не верь… а любовь до гроба все же существует.

Налил себе черный кофе. Сел за стол. Достал толстую папочку, наслюнявил палец и пролистал несколько листов.

– Так…Николай Савельевич Абросимов. Особо тяжкое. Статья номер…Убийство полицейского, пять ножевых в живот, потом перерезал горло. У потерпевшего осталось три дочери и жена.

Поднял на меня глаза, а я чувствую, как вся краска прилила к щекам. Ужасно хочется заорать, что он этого не совершал.

– Вот к этому Абросимову ты приехала на дальний север? Или к какому-то другому?

– К…к этому.

– Зачем?

Вопросы вроде и простые, но вынуждают искать ответ, юлить.

– Люблю его. Хочу ждать здесь. Хочу с ним все тяготы жизни пройти.

– Ну и дура.

Сказал и отпил свой кофе, закурил сигарету. Предложил мне, и я отрицательно качнула головой.

– Абросимов твой своему товарищу глаза пальцами выдавил, ребра сломал и сидел в карцере четыре дня. Свидания ему не положены, если ты за этим пришла. Более того…свидания только с женами, на худой конец с невестами. А ты ему кто?

Я медленно выдохнула и сцепила пальцы замочком, чтобы они не тряслись.

– Я…

– Знаем мы, кто ты. Да вслух говорить не хочется, чтоб не обидеть. Сожитель твой свидания не заработал, а ты ему никто, и устроить вам вечер спаривания я не могу.

Теперь мои щеки пылали и стали красными, как помидоры. Я прям чувствовала эту красноту.

– Вам…вам обо мне говорили.

– Говорили.

– Я…не просто так. Я заплачу.

Ухмыльнулся, погладил себя по лысине.

– Оплатит она. Взятку предлагаешь?

– Нет, что вы. Я… я просто отблагодарить, я… думала, вам сказали, я…

Протянул руку и накрыл мою своей.

– Мариночка…зачем мне взятки. Я здесь в глуши этой так одинок, так одинок, что иногда мне нужно общество красивой и умной девушки, совсем такой, как ты.

Я выдернула руку.

– Я могу заплатить. Назовите цену.

Улыбка пропала с лица, и он выпрямился в кресле.

– Я тебя сейчас за предложение цены…на хер сюда вместе с твоим ублюдком посажу.

– С вами договорилась заранее, не нужно здесь устраивать спектакли. Или набивать цену. Я знаю, что и сколько стоит. Вплоть до передачи зубной щетки и резинки для трусов…до самых дорогих привилегий. Я не на панель пришла. Хотела б раздвинуть ноги за деньги, вела б себя иначе. Андрей Петрович….

Снова прищурился.

– А ты не так проста, как кажешься.

– Вам ли не знать, что люди не всегда такие, какими кажутся.

– Не заслужил свиданки твой хахаль…Но ты мне нравишься. Бой девка. Не мямля. Смелая. Валька все верно сказала, обломится мне. Пока. Ладно. Цена вот…

Подвинул ко мне обрывок бумаги.

– Посмотрела?

Забрал, порвал и поджег зажигалкой.

– Принесешь вместе с передачей. Спрячешь в банку с печеньем внутри.

Сердце не просто забилось, оно затрепетало с такой силой, что казалось, я сейчас задохнусь.

– Когда…когда можно будет?