Первая мировая война

За двенадцать месяцев боев линия противостояния на Западном фронте совершенно не изменилась. Немцы, захватившие и оккупировавшие бельгийские и французские территории, непоколебимо стояли на ней вдали от собственных границ. Несколько французских деревень в ходе сражений подверглись таким разрушениям, что их даже не стали восстанавливать. Две такие деревни находятся к северу от Сен-Миеля – Реньевиль и Ременовиль, в апреле отбитые у немцев. На въезде в эти деревни сейчас стоят знаки «Village d'etruit» – «Деревня разрушена». Но противостояние приняло такой характер, что британцы считали своей большой победой уже то, что не оставили Ипрский выступ. Сам город, регулярно обстреливаемый немцами, лежал в руинах, но и из этого удалось извлечь определенную выгоду.

«Только методичные и дотошные боши могли довести город таких размеров до такого состояния, – отмечал Иэн Хей, солдат и один из самых популярных английских авторов, пишущих о войне. – Но обратите внимание на главное: мы внутри, а боши снаружи! Огражденный мощным полумесяцем обычных траншей, в которых – невероятно бесстрастные защитники, Ипр по-прежнему вздымает к небу свои несломленные персты – разбитый, молчаливый, но нерушимо спокойный. И все это благодаря упрямству скучного и несообразительного народа, который просто хранит веру и готов постоять за друзей».

Хей говорит читателям, что из этого нужно извлечь один урок: «Такой склад ума непостижим для бошей, и тем лучше для нас». Можно стоять на «недавно завоеванных высотах», таких как хребты Витсхете, Месен, Вими и Монши, и оглядываться назад «не только с этих высот, но и с определенной моральной высоты, на успешно пройденные территории, в сотый раз поражаясь не тому, насколько это хорошо или плохо сделано, а тому, что это вообще было сделано». Чувство морального превосходства неведомо людям, «хмуро и с содроганием» ждущим «бед, которые сулит им новый день». Впрочем, о «бедах» Хей старался не упоминать. Смерть в его повествовании – это «счастливая загробная жизнь».

К концу 1915 г. стало ясно, что неприятие войны за полгода заметно усилилось. «Война уже не вызывает у нас никакого восторга, – писал Хей. – Мы видели ее лицом к лицу. Теперь наша единственная цель – добиться от наших самых стойких последователей необходимого уровня эффективности и неуклонно поддерживать этот уровень до полной победы и прочного мира». Опытный писатель еще мог использовать слова «эффективность», «уровень» и «победа». Не менее опытные солдаты могли пользоваться другим словарем и видеть иные перспективы. Возвращаясь на Западный фронт из рождественского отпуска, солдаты на вокзале Виктории пели такие куплеты:

О Боже мой, о Боже мой,
Я жить хочу, хочу домой.

В траншеи не желаю возвращаться,

Где пули свистят и пушки гремят,
Где нужно опять сражаться,
Где брат в меня стреляет мой.
Я жить хочу, хочу домой.

Глава 12 «Эта война закончится в Вердене»

Январь – апрель 1916 г.

Военные успехи Центральных держав в начале 1916 г. начали отражаться на судьбе национальных меньшинств Австро-Венгрии. В январе в Богемии единственным официальным языком стал немецкий. На улицах Праги полиция, заслышав чешскую речь, применяла дубинки. Но в Вене лица, ответственные за принятие политических решений, сознавали огромные проблемы, порождаемые войной, особенно на фоне упорства, с которым продолжала вести боевые действия Россия, несмотря на все свои неудачи. «Об уничтожении русской военной машины не может быть и речи, – написал 4 января генерал Конрад графу Иштвану Тисе. – Англию победить невозможно. Мир должен быть заключен в кратчайшие сроки, иначе мы непоправимо ослабнем, если не исчезнем окончательно».

Среди всех участников войны только в Британии, Австралии и Канаде армии состояли исключительно из добровольцев. В тот день, когда Конрад сделал свое предупреждение, Британия имела под ружьем 2 675 149 человек, и все они были добровольцами. Канада с начала войны набрала в армию 150 000 человек и направила четыре дивизии на Западный фронт. Однако премьер-министр Канады сэр Роберт Борден, посетив Британию и получив определенное представление о масштабности задач, 1 января в новогоднем обращении к канадскому народу призвал еще полмиллиона мужчин вступить в армию. Население Канады в то время составляло восемь миллионов человек.