Первая мировая война

Затем немцы предприняли мощный артиллерийский обстрел, используя химические и бризантные снаряды. «Казалось, перед нами по земле ползет огонь», – писал Куигли. По мере продвижения вперед «солдаты возникали, как кошмарные видения, словно из огненной стены». Поблизости от атакующих разрывались британские снаряды. «Но когда дым и грязь рассеивались, оказывалось, что все на месте, грязные, но невредимые. Размокшая под дождем глина глотала падающие снаряды, шрапнель в ней вязла, не причиняя вреда». В этот момент рядом с ними разорвался немецкий снаряд. «Солдат позади меня с ужасным воплем обхватил голову руками. У него лопнули барабанные перепонки, он оглох». Затем и сам Куигли попал под огонь немецких пулеметчиков и был ранен. «Меня вчетвером тащили на носилках по Пасхендальской дороге, по дикой, изрытой воронками местности, усеянной фрагментами трупов, расчлененных взрывами снарядов. Одну картину я запомнил отчетливо: немецкий пленный с бледным лицом, ухаживающий за еще более бледным «камеронцем» [202], раненным в живот. Несмотря на яростный огонь, он не покидал его». Два человека, которые несли раненого шотландца, погибли от разрыва шрапнели. Шотландец остался в живых. «Одна беда – его уронили в вонючую воронку от снаряда. Со мной пару раз едва не приключилось то же самое, дорога была просто ужасная, но санитары из Королевского корпуса медицинской службы оказались молодцами, бесстрашными и заботливыми, и даже извинялись за каждый толчок на ходу».

Чтобы дотащить носилки по грязи и кое-где брошенным мосткам на расстояние до полутора километров до ближайших перевязочных пунктов, порой требовалось до шестнадцати человек.

12 октября союзные войска уже подошли к хребту Пасхендале, но ливни превратили поля в жидкую грязь. Немцы несли такие тяжелые потери, что Людендорф был вынужден перебросить во Фландрию двенадцать дивизий, направлявшихся на Итальянский фронт. Шли проливные дожди, солдаты утопали в грязи, и 13 октября Хейг прекратил наступление, которое должно было закончиться взятием Пасхендале. Один британский генерал лаконично заметил: «Грязь останавливает операцию во Фландрии. Снег останавливает операцию в Италии». За последние пять дней битвы за Пасхендале австралийские войска, подошедшие к окраине деревни, потеряли 130 офицеров и более 2000 солдат убитыми, более 8000 ранеными. Среди погибших было много раненых, упавших и утонувших в грязи.

Союзники были довольны результатами Третьей битвы при Ипре больше, чем при Сомме. С меньшими потерями удалось отвоевать больше территории. Потери составили в целом 244 897 человек, из них около 66 000 убитыми [203], Третья битва при Ипре нанесла тяжелый удар по моральному духу и боеспособности немцев. В этом регионе они потеряли до 400 000 убитыми и ранеными – почти вдвое больше, чем британцы. Генерал фон Куль, начальник штаба Фландрского фронта, позже охарактеризовал сражение, кульминацией которого стала битва за Пасхендале, как «величайшую пытку мировой войны» и добавил: «Ни одна дивизия не могла продержаться в этом аду более двух недель».

Американские войска все еще проходили подготовку; число их увеличивалось медленнее, чем хотелось Першингу, программа поставок пробуксовывала, поскольку американцам самим приходилось возводить портовые сооружения. 3 октября Першинг появился с инспекцией в 1-й дивизии. Ее командир, майор Теодор Рузвельт-младший, сын бывшего президента Соединенных Штатов, решил продемонстрировать ему атаку на неприятельские траншеи. Когда Першинг громко возмутился некомпетентностью, как ему показалось, старших офицеров, комментировавших эту демонстрацию, вмешался капитан Джордж Маршалл, пояснив некоторые трудности в организации боевой подготовки. Все было не совсем благополучно с армией, которой вскоре предстояло нести тяжкую ношу боевых действий. «Боюсь, у нас есть несколько генералов, – написал Першинг на следующий день военному министру Ньютону Бейкеру, – которые не обладают ни опытом, ни энергией, ни агрессивным духом, чтобы подготовить наши войска или управлять ими в тех боевых условиях, которые складываются на сегодняшний день».