Первая научная история войны 1812 года

Честный и взаимовыгодный мир и союз с Россией был главной целью внешней политики Наполеона с самого начала его правления. И данный период — не исключение. Еще один документ — из речи перед депутатами Законодательного собрания Франции (да, я напомню, что миф о полновластной диктатуре Наполеона — это тоже миф, живущий сегодня только в сознании необразованных людей) от 3 декабря 1809 г.: «Мой союзник и друг, император России, присоединил к своей обширной империи Финляндию, Молдавию, Валахию и один из округов Галиции. Я не жалею ни о чем, что могло бы идти на благо этой империи. Мои чувства к ее великому монарху полностью согласуются с моей политикой».¹⁵⁰

Таким образом, ради сохранения союза Наполеон закрывал глаза на все захватнические войны России! Совершенно противоположное осуществлял царь.

Факт практически неизвестный: с 1810 г. царь Александр через некоего Франсиско Сеа Бермудеса (Francisco Cea Bermúdez: 1779–1850) вступил в секретные переговоры с испанскими повстанцами — с Центральной хунтой (да, было время, когда Россия поддерживала самую настоящую хунту, которая инспирировала религиозный терроризм). Степень паранойи и желания напакостить Наполеону была такой, что упомянутые переговоры монарх вел лично и втайне от собственного государственного канцлера Н.П. Румянцева (!), который был сторонником мира с Францией.¹⁵¹ Царя не смущало даже то, что этот оборотистый Ф.С. Бермудес был сыном лавочника: ненависть к Наполеону делала русского деспота демократичным. Он бы, очевидно, вступил в сговор с самим чертом. Любопытно, что тот же пронырливый Бермудес стал посредником и в тайных переговорах императора с Англией! Нужны ли вам еще доказательства того, что Александр не просто готовил новую войну в будущем, но и никогда не соблюдал условия мира — с самого его подписания. Подобное маниакальное рвение, не в последнюю очередь, приходится объяснять и причинами психиатрического свойства.

В декабре 1810 г. Александр вводит новый тариф, который резко ударил по французской торговле. Подобная мера была, безусловно, вопиющим шагом.¹⁵²

Уже 6 января 1811 года Александр в письме А. Чарторыйскому сообщает, что планирует вскоре начать войну, причем — с присоединения Герцогства Варшавского («Польши») к России!¹⁵³ 25 февраля 1811 г. царь дает инструкцию своему послу в Австрии графу Густаву Эрнсту фон Штакельбергу (1766–1850): Россия «непременно должна» овладеть Польшей, а чтобы Австрия не мешала в предстоящем военном наступлении, он предлагает ей Валахию и Молдавию.¹⁵⁴ Но этот план сорвал польский патриот князь Ю. Понятовский (1763–1813), который обо всем сообщил Наполеону.¹⁵⁵Современный специалист по использованию артиллерии в войне 1812 г. А.Б. Широкорад отмечает: «Плачевное состояние западных русских крепостей к 1812 г. — не результат нехватки средств в Военном министерстве и не просчет генералов. Это результат стратегии Александра I — наступать и воевать на чужой территории».¹⁵⁶

Таким образом, русский царь денно и нощно готовил очередное нападение на Францию — и о части событий Наполеон знал. Естественно, всех перечисленных фактов вы не найдете в советских и российских школьных и институтских учебниках: в этой почти уголовной макулатуре вопрос причин и подготовки войны 1812 года практически тотально сфальсифицирован.

Ч.Р. Дарвину и, конечно, провидению было угодно, чтобы ко мне в руки попал уникальный артефакт: никогда не публиковавшаяся и, так сказать, похороненная автором в столе кандидатская диссертация в будущем известного историка В.В. Пугачева (1923–1998) «Подготовка России к отечественной войне 1812 года» (Саратов, 1947, с. 406). Ее оригинал с многочисленными пометками автора был недавно приобретен мною у родственницы исследователя. В этом документе эпохи весьма обращают на себя внимание некоторые перечеркнутые молодым автором страницы и даже главы, касающиеся подготовки наступления России в уже в 1811 году. Безусловно, подобное шло вразрез с официальной историографией тех лет (т. е. давно не было новостью для ученых — но в послевоенную эпоху такие тезисы стали табуированными). Этот труд был проделан весьма добротно, автор изучил множество источников (в т. ч. на французском языке). После долгих страниц цитирования документов, в перечеркнутой главе под названием «Мысль о наступлении /январь — май 1811/.» (с. 241) В.В. Пугачев уверенно заявляет: «В начале 1811 года Александр I мечтал о вторжении в герцогство Варшавское и создании нового военного союза против Наполеона». Так с 1947 года эта диссертация свет и не увидела: хотя после многочисленных изъятий вдали от Москвы ее и позволили защитить, но ни одна страница из нее опубликована не была, а всю последующую жизнь историк занимался темой декабристов и т. д.