Первая научная история войны 1812 года

На подавление крестьян Вольмарского уезда из Риги была послана рота. Крестьянские волнения на территории Витебской губернии, начавшиеся летом, повсеместно продолжались до глубокой осени. В одном из донесений витебского губернатора сообщалось, что в ночь на 18 октября „неизвестные люди“ напали на управляющего имением помещицы Щуковой Иосифа Каменского, „которые жгли его и мучили до того, что он на другой день умер“ (я напоминаю: все это происходило в стране, набожность которой постоянно рекламируется казенной пропагандой — прим. мое, Е.П.). Губернатор дважды просил оказать ему помощь воинскими частями, так как полицейских сил было недостаточно. Но в эти дни шло сражение за Полоцк, и Витгенштейн отказался выделить силы для расправы с крестьянами. Однако крестьянские волнения усиливались, и губернатор обратился за помощью в Петербург. На подавление витебских крестьян были посланы воинские команды из Полоцка, Витебска и Себежа (таким образом, русское правительство воевало на два фронта!!! — прим. мое, Е.П.).

Крестьяне помещиков Малиновского и Репнинского в Полоцком уезде с начала июля „взбунтовались, вышли из повиновения у своих господ, — говорилось в донесении в Петербург, — и разграбили казенный магазин в деревне Дворище и своих помещиков прогнали“ (а где же хваленое „единение всех вокруг трона“? — прим мое, Е.П.). Против полоцких крестьян был послан отряд Московского драгунского полка под командой поручика Квятковского. Крестьяне деревни Дворище встретили карателей, будучи вооруженными „ружьями, пролетами, кольями“. Отряд вынужден был отступить, преследуемый крестьянами до деревни Казулино, где 9 августа ночью он был окружен. И „бунтовщики со стрельбою и большим криком бросились на команду, смяли оную, убив до смерти 2 человека драгун, поручика Квятковского и заседателя Ольшевского прибили бесчеловечно, потом перевязали схваченных ими одного унтер-офицера и 11 человек рядовых драгун и отвели в Полоцк к французам“ (да, количество церквей не означало послушание крестьян, армии и правительства „заповедям Христовым“ — прим. мое, Е.П.). Пришлось посылать эскадрон драгун под командой майора Шонгофа. И только на этот раз удалось разгромить бунтующих крестьян. По приговору военного суда „зачинщики“ дворовый человек Даниил Макаров, Семен Грачуха и Ларион Куренок были приговорены к смертной казни через повешение. Приговор был немедленно приведен в исполнение в местах их жительства, а Даниил Макаров был повешен в деревне Казулино „на том месте, где им разбита была та команда“.

Крестьяне Дривинского уезда „собрались во множественном числе и, засевши в большой лес, из оного делали нападения… на помещиков“. Посланной против них воинской команде удалось „разными уговорами и страхом принудить тех бунтовщиков разойтись по своим домам“. Организаторы этого выступления крестьяне Афанасий Кавзель и Гавриил Гузик были преданы суду и „в страхе и к воздержанию других казнены смертью: повешены в разных местах, где подобные от крестьян бунты начались, прочие их соучастники по мере каждым учиненного преступления наказаны телесно и отданы их помещикам“.

Вся территория Витебской губернии была охвачена крестьянскими волнениями. С момента вторжения наполеоновских войск усилились крестьянские волнения по всей территории Белоруссии. Так, крестьяне Борисовского повета, укрывшись в лесах, создали там отряды самообороны и повели ожесточенную борьбу одновременно с вражескими отрядами и местными феодалами. Они нападали на имения, забирали хлеб. Крестьяне деревни Тростяны Борисовского повета, организовавшие партизанский отряд, убили своего помещика Глазко за то, что последний попытался заставить их нести феодальные повинности и в период оккупации…

В Могилевской губернии для охраны помещиков наполеоновская администрация учредила особые отряды. …Минский вице-губернатор сообщал, что „крестьяне кн. Радзивилла слободы Пирашевской, выйдя из повиновении помещику, оказали столько буйства, что исправник принужден был истребовать воинскую команду для усмирения их, но когда приблизился с оною к селению, то крестьяне вышли в поле в намерении противиться…“

Почти вся территория Белоруссии в течение июля — августа (то есть фактически сразу после начала войны! — прим мое, Е.П.) была охвачена крестьянскими волнениями, переходившими местами в открытые вооруженные схватки. За сентябрь 1812 г. из 28 уголовных дел, рассмотренных в Минской губернии, 25 относились к крестьянским волнениям.

Более массовый характер носили крестьянские протесты в Смоленской губернии (а она считалась в 1812 году „исконно русской“ провинцией — прим. мое, Е.П.)…