Первая научная история войны 1812 года

Возвращаясь к теме «одновременности». Как я уже упоминал, звучным диссонансом на фоне примет живой жизни ощущаются гнойные бредни казенной исторической пропаганды. К примеру, сейчас я написал абзацы в раздел, посвященный историографии, упоминал жалких сочинителей типовых од и апологий бездарным генералам, на чьей совести полно преступлений (сочинители их публикуют до сих пор — прямо в наши дни!), а параллельно прочитал в Twitter сиюминутную переписку вице-президента Tesla по энергетическим продуктам Линдона Райва (он же кузен Маска) с генеральным директором крупной австралийской компании «Atlassian» Майка Кэнон-Брукса, которые просто так, между делом предварительно сговорились (один случайно прочитал и ответил на публичное сообщение другого) о новой системе хранения электрической энергии на 100 мегаватт-часов, которая решит все проблемы энергоснабжения в Южной Австралии: о колоссальной сделке и качественно новом продукте. То есть в мире идет живая жизнь, все модернизируется: причем это происходит легко! Но есть конура, где до сих пор роют окопы и мучают друг друга отжившей «скрепной» чушью и взятками в военкоматах, параллельно пугая своими стоптанными лаптями соседей.

Вот так! К сожалению, «параллельных реальностей» множество. Где-то изобретают феноменальные вещи, кто-то их с восторгом обсуждает, а в то же самое время, в другой «реальности» целая страна ведет необъявленную войну, устраивая мародерские притоны — вдобавок, прославляя это во всех СМИ. А в еще более «исконных» пыльных регионах людей забивают камнями, отрезают головы — в полном соответствии с первобытной дикостью. Вот вам ваше «человечество».

* * *

Символы очень важны: они отражают тенденции развития страны и часто «кодируют» население своим смысловым и образным рядом. Подумаем вслух о том, что я бы назвал Праздником смутного времени (или о т. н. «единстве»). Начну с того, что Правительство России не выбрало в качестве повода к празднику «народного единства». Например, под такое светлое дело ему не подошло развенчание культа личности Сталина, хотя как раз здесь обнаружился бы смысл: тогда, на XX съезде, впервые в отечественной истории одна часть народа («власть») отчасти пошла на сближение с другой частью, собственно и получившей в литературе название «народа». Праздником не стала ни одна дата, связанная с достижениями российской науки или искусства! Неужели правительство не радует память о созидательных событиях? Зато войны — это основа нашей праздничной «духовности». Получается, что наш добрый, мирный и соборный народ объединяют лишь пусть и исторически объективные, но массовые убийства? Даже полет человека-Гагарина в космос — и тот на самом деле стал праздником в качестве победы в одном из «сражений» холодной войны с США. Но я боюсь, что и День космонавтики скоро на пропагандистском уровне завянет, потому что не согласуется с новой генеральной линией реинкарнации старой партии: ведь Ю. Гагарин, как известно, доложил, что Бога ни на небесах, ни за ними он не обнаружил.

Итак, на что же идет государственный бюджет празднования 4 ноября? Стараясь изобрести, видимо, «праздник» в районе отмененного 7 ноября, правительство просто «поменяло шило на мыло». Если следствием Октябрьского переворота стало свержение Временного правительства, то следствием ноябрьских (октябрьских по старому стилю) событий 1612 года было свержение временного правительства Семибоярщины и скорое избрание первого царя из династии Романовых. Смешнее другое: Ленин хотя бы официально не присягал на верность кайзеру, а вот находящийся в Кремле под охраной законно приглашенного польского контингента (т. е. интервентами их назвать никак нельзя) единокровный брат Патриарха Московского и всея Руси Филарета и дядя будущего царя Иван Никитич Романов — присягал на верность польскому королевичу Владиславу! Тому же королевичу успел «поцеловать крест» и новоявленный царь Михаил Романов! Таким образом, как в 1917-м, так и в 1612 году все было решено наверху, небольшой группой людей и без всякого народного единства. Народ стал чувствовать изменения от своего «единства» постепенно: с усилением крепостного гнета, что позже в переводе на язык советской власти называлось «военным коммунизмом», «раскулачиванием» и «коллективизацией». Чем обернулся для России подобный вариант окончания Смутного времени? Новый русский царь «правил» по указке своей матери, которой оказалось глубоко наплевать на идею освобождения русских земель от поляков; в итоге через несколько лет было подписано Деулинское соглашение, по которому в обмен на родственничка Филарета к Речи Посполитой отходили «в вечное пользование» Смоленск и Чернигов. Замечу, что эти города передавались вместе с пушками, «пушечными запасами» и с населением! С русскими крестьянами православный царь обошелся как с неодушевленной вещью: им было строго запрещено покидать отдаваемые «иноверцам» земли. Так что же мы сегодня должны праздновать?