Первая после бога

— Да тьфу на тебя! — кажется, и вправду разозлился. Или обиделся? По крайней мере, сплюнул досадливо. — Без тебя агентуры никак не хватает! И сколько раз повторять? Я по уголовщине, политическими не занимаюсь! Лучше б познакомила с какой-нибудь дамочкой без больших претензий. Ну, такой, чтоб не планировала с первого свидания, как мы совместных детишек именовать будем.

— Вот свахой я ещё не подрабатывала! — проворчала Дира. Обида — совершенно неуместная и несвоевременная — тихонько так, но чувствительно по сердцу царапнула. А, может, и не сердце это было, а уязвлённое самолюбие? Но ведь вроде к ней, к Кассел, клеился. Точнее, не то чтобы клеился, но клинья совершенно точно подбивал. Теперь, видишь, дамочку ему подавай! — Тоже мечты об уютном доме с камином покоя не дают, господин сыщик?

— Какой камин, Дева с тобой! — возмутился Май и даже жест отвращающий сделал. — Наоборот же, о чём и толкую. Чтоб вот просто прийти, поговорить о чём-нибудь, поесть по-человечески. Ну и другие радости жизни, куда без них?

— Именно в таком порядке? — уточнила доктор.

— Можно и в другом, — Май улёгся на землю, опёрся на локоть. — Чего ты на меня злишься-то? Нормальные человеческие желания. Думал, с тобой чего склеится. Потом присмотрелся: не-а, не склеится. Уж больно ты сложная личность, доктор Кассел.

— Моё сердце разбито, — фыркнула Дира, ставя пустую кружку на землю.

— Надо думать, — хмыкнул Эйнер, — но в качестве моральной компенсации могу дать дружеский совет. Хороший, между прочим.

— Дружеский? — переспросила доктор.

— Что-то против имеешь? — Май перекатился на спину, порылся в штанах, доставая папиросы. — Я, может, тебя и в первый раз сюда притащил, потому что чуйка сработала. Вот так и шепнула на ухо: «Не твоя это женщина, брат…». Ладно, ладно, не закипай. То, что чувства юмора у тебя нет, давно понял. Так вот, совет. Зря ты Нейрору козью морду состроила.

— Знаешь, что?!

— Да погоди. Говорю же, не закипай, — сыщик сел, зажав в зубах картонный мундштук. Прикурил от горящей веточки, бросив её обратно в костёр. — Я сейчас не про дела сердечные. Кстати, подпольщик из тебя действительно никакой. Раскусить — раз плюнуть. Не веришь? Давай посмотрим. Дружбу с Варосами завела, да такую, что разъезжаешь с ними всюду, с командой перезнакомилась, дома у них бываешь — это раз.

— Я просто у них вроде личного доктора и…

— Не перебивай, — Эйнер погрозил папиросой, между пальцами зажатой. — Доктор-то доктор, и то, что младший к тебе на осмотры бегает, эту теорию подтверждает. Но и не только доктор. К бывшему своему начальству регулярно наведываешься и вместе с ним допоздна засиживаешься — это два.

— Он не только мой преподаватель, но и учитель. Поэтому…

— Да я не спорю, — развёл руками Май, — каждому поступку по отдельности объяснение есть. Но вот всё вместе в интересную картину складывается. Давай дальше? Лангер, бывший начальник и бывший учитель, вместо того чтобы искать новое место работы или с внуками нянчиться, на кафедру родную зачастил. С коллегами беседует и ведёт активную переписку с эльфами. Надо полагать, научные изыскания ведёт? Правда, как мне объяснили, без места на той же кафедре это бессмысленно. Так что — три. Четыре: ваши вечерние посиделки с интерном в пустой операционной. А справочники и словари, пациентке притащенные, да не просто пациентке — жене старшего Вароса — пять и шесть.

— Ты за мной следил, что ли? — проворчала Кассел.

— Естественно, следил, — хмыкнул Май, стряхивая пепел в костёр. — А то вляпаешься ещё во что-нибудь.

— И что теперь?

— А теперь я и говорю: зря ты Нейрору козью морду скорчила. Где Вароса-то оперировать собираешься? В то время как хирургу твоему при военном госпитале базу выделили. Теперь там, ни много ни мало, лечебница медицины катастроф обретаться будет, во как! И кто твои грязные делишки прикроет лучше, чем армейские?

Прогоревшее бревно треснуло пополам, рассыпая искры, зашипело, будто издеваясь: «Ну что, Кассел, чего делать станешь? Вот она, приманочка, перед носом висит. Проглотишь морковку или как? И нужна ли тебе та морковка? Может, ну её в Хаос?».

* * *

В больницах, принадлежащих не минздраву, а армии, Дире бывать ещё ни разу не доводилось. Но подспудно она ждала чего-то такого, на полевой госпиталь похожего: суеты, криков, грязи. Тем удивительнее увидеть ухоженный и, в общем-то, не такой и большой особнячок, стоящий в глубине даже не парка, а самого настоящего сада. И больные, в этом саду прогуливающиеся, на лавках сидящие и даже просто на травке валяющиеся, ничем от других страдальцев не отличались. Разве что женщин тут не было. Да на Кассел пациенты посматривали с большим и откровенным интересом.

Откуда такой интерес взялся, врач поняла, как только внутрь вошла. С дамами тут явно не густо. За регистраторской стойкой парень стоял и даже пол мыл мальчишка в наброшенном поверх пижамы кадетском кителе.

Кстати, больного, выполняющего обязанности уборщицы, Дире раньше тоже видеть не приходилось. Как и приёмного покоя, в котором тишина разве что не звенела.