Первая работа. Возвращение

– Папа, – прошептала я, – и я рада… Очень!

Тут папу кто-то позвал, и, наскоро попрощавшись («Я позвоню! Позвоню! А вообще, иди домой! Бросай свои уроки! Будем праздновать! Я торт куплю!»), он повесил трубку. А я стояла и думала: как это всё… быстро. Мы же так и не успели купить кроватку…

Неужели мне можно взять и уйти? А Ромка? Не обидится ли? А мой триумф? Получится как в том сериале про английских аристократов, где миледи торжественно готовила себе и своему приятелю омлет, демонстрируя навыки кулинарного искусства, а когда они вдвоём, голодные, набросились на еду, пришла служанка, спугнула их, и они, раскланявшись, ушли к себе, оставив на тарелках приличные аппетитные куски омлета. Так и у меня с Ромкой получится – недоеденный триумф.

Надо позвонить маме! Ей можно звонить? Как же хочется её услышать!

Я не успела – телефон заиграл сам. Звук телефонной трели так резко пронзил тишину школьного коридора, что я невольно оглянулась на дверь, которую захлопнула за моей спиной историчка.

Номер незнакомый. Может, у мамы мобильник разрядился и она звонит с чужого?

– Анё-ёк?! – загудели в трубку.

О нет, тётя Люся, продавщица колготок, вечно радостная и энергичная, вопящая на весь магазин «Женщина, купить ка-алготки, пажа-а-алуста», даже если мимо неё идёт толпа бородатых дядек! Зачем она мне звонит?!

– Нет, это я, тёть Люсь!

– Машу-ук? – изумилась она. – А что это мы, такие красивые, к маминому телефону подходим?!

– Тёть Люсь, это мой телефон.

– Да? А Анёк мне этот номер оставила, ну да ладно, как у вас дела? – спросила она и поспешно хихикнула. – Пока не родила?

– Родила, родила, – фыркнула я в ответ на её дурацкую присказку.

– Как родила?! А-а-а-а! Когда? Сколько чего? Вес, рост?

– Н-не помню, – растерялась я. – А это важно? Я могу папе позвонить.

– Нет-нет! – завопила тётя Люся. – Как она сама?

– Вроде хорошо, – пробормотала я.

– Ох, Машук, ох! Пацана родила? Как и обещали? Ай, молодец какая! Как хорошо, что пацана!

– Девочку тоже было бы нормально, – обиделась я.

– Так девочка есть уже, а теперь – полный комплект, – разъяснила тётя Люся. – Это как термобельё норвежское мериносовое у меня покупают, знаешь? Есть лосины, а есть носочки. Кто что берёт. А некоторые – сразу комплект. Так ведь теплее!

У меня голова закружилась от тёти-Люсиной бодрости. Какие ещё лосины, какие носочки? А она только в раж входила.

– Это счастье, Машук, настоящее счастье – брата иметь! Вот у моего любимого Льва Николаевича сколько детей было?

– Тринадцать, – оторопев, вспомнила я. – Но пятеро, кажется, умерли…

– Во-от! А ты представляешь, что было бы, если б у них остальных восьми не родилось?! А? Вот какая печаль-то…

– Да, тёть Люсь, – промямлила я. – Вы извините, я в школе ещё. Я вам потом перезвоню. Обязательно.

И повесила трубку.

Тётя Люся так легко сказала: «Счастье, что есть брат». А я ещё себе этого не представляла. Ну, не чувствовала ничего. То есть взбудораженность, ощущение, что происходит что-то необычное, было. Но пока меня больше беспокоила мама. Чего это тётя Люся с папой заладили: «С ней всё в порядке», «С ней всё в порядке»! А может быть, не в порядке?

Мама сразу подошла к телефону.

– Я как раз хотела тебе позвонить, – прошептала она. – Ты ведь ещё в школе?

– Ты как? – прошептала я в ответ.

– Хорошо. Маш…

Мамин шёпот был такой близкий, такой родной, словно она стояла тут рядом и тихо говорила что-то, обняв меня.

– Маш… Ты теперь не одна. У тебя братик.

Послышались непривычные звуки. То ли кряхтит кто, то ли скрипит.

– Это он, – сказала мама счастливым голосом.

И тогда я поверила, почувствовала кожей и всем нутром: у меня родился самый настоящий маленький младший брат.

Кому: Мария Молочникова

Тема: Запах города

Привет, Мария!

Мой город пахнет кофе.

С любовью,

Хорхе

Глава 27 Странное поздравление

Папа трезвонил каждые пятнадцать минут. А мы ведь расстались совсем недавно: после праздничного поедания торта я отправилась на работу, а он – в магазин. Из магазина папа и названивал.

– А как тебе кажется, кроватку надо светлую брать или тёмную?

– А мама тебе говорила, надо было раньше купить, – парировала я. – А ты отказывался!

– Да, каюсь, виноват…

Через минуту перезванивал:

– Ну всё-таки! С маятником или без? С маятником дороже… А если придётся ночью качать?..

– Пап, – смеялась я, – это не у меня, это у вас уже был маленький ребёнок!

– Дав-но-о, – тянул папа, а потом спохватывался: – Но это было замечательно, Машуня, не думай!

– А я буду, буду думать, – поддразнивала я его, а сама гладила в кармане фруктовый батончик, который он мне дал на прощанье.

Конечно, я сама могла купить его, и деньги у меня были – заработанные. Да и есть после огромного куска торта захочется не скоро. Но приятно, когда папа говорит: «На случай голода после работы» – и суёт этот батончик в карман. А какой растерянный у него был вид, когда мы встретились дома, как крепко он обнимал меня! Всё не мог успокоиться и повторял: «У меня двое детей, надо же… Двое детей!»

Снова звонок.