Первая раса. Хозяева. Книга первая

Яр тихо зарычал, вырвал из рук жреца листы и сладострастно, с остервенением их

разорвал:

– Будь все проклято, Уоти!! Твои мешки с зерном, финики, такни льняные и хлопковые

трех расцветок с печатями какого-то имперского урода и сам Император будь проклят!!

Пойти ему действительно голову оторвать что ли? Вот прямо сейчас, просто и

незатейливо, как прозорливо предлагал Нахти, а я дурак старый не послушал! Ты меня

извести, что ли хочешь, жрец этим нудным – Второй Отец неожиданно очень талантливо

передразнил лже-писаря, скорчив постную мину – «…Императора Санахта, будь он

благословенен…», а!?

Уоти недоуменно и растеряно посмотрел на обрывки листов:

– Но, Величайший, ты же сам сказал – дехены счет любят и поэтому все учесть, до

последнего зернышка с обязательным докладом. И при этом точно соответствовать образу

приказчика. Вот я и…

– Ну, я же не приказывал при этом меня отправить навечно к Эхаби на ее поля мертвых, скотина ты эдакая!! Еще чуть-чуть, и ты меня совсем законопатишь в деревянный ящик со

своей белой шерстю!

Ничего не понимающий жрец понуро пробормотал:

– Это не моя шерсть, Второй Отец. Я рыжий от рождения. Это шерсть коз из провинции

Нехен в тюках, с личной печатью начальника вещевых складов Императора Санахта, будь

он благословенен …

Яр протяжно и безнадежно застонал, схватил большой серебряный кувшин с

действительно теплым, крепким вином и начал из него с наслаждением пить, нервно

дергая кадыком. Допив кувшин до дна, он отшвырнул его в кусты роз рядом с ложем и

посмотрел на Марту прояснившимся взглядом:

– Драгоценная, может быть лучше ты, а!? А то я за себя не отвечаю со всеми этими

финиками!!

Его спутница с трудом оторвала задумчивые глаза от зеркала:

– А? Что?

– Я говорю, мешки с ячменем, будь они трижды прокляты, не поможешь проверить, несравненная?!

Марта рассеяно кивнула, и опять перевела взгляд в зеркало:

– Да… конечно помогу,… мешки с ячменем…финики… всю жизнь мечтала…

Яр, ловя за хвост птицу удачи, до дрожи в коленях боясь, что его супруга сейчас

окончательно оторвется от полированного диска бронзы и поймет, во что ее втравливают, не говоря больше ни слова, одним мощным движением, выбросил свое тело с ложа и

рванул в сторону дома прямо через драгоценные кусты алых роз. Он прошел через них как

гиппопотам сквозь камыш, оставляя за собой широкую просеку. А спустя несколько

мгновений, уже с противоположной стороны сада послышался его командный рык:

– Мдджэй, собери немедленно свою банду!! Сейчас я буду проверять, чему вы научились

от меня за десять дней!! Серпы – к бою!!

Первая Мать чуть отставила зеркало от себя, провела пальцем под глазом, растирая

невидимую морщинку, а потом облегченно улыбнулась:

– Тьфу ты, просто показалось….

Запасливый Уоти, ошалевший от всего этого бедлама и совершенно сбитый с толку, вытащил из под зада копии разорванных Вторым Отцом документов, и тихо кашлянул в

кулак:

–Так будем повторно считать мешки с ячменем, Великая Мать? Они стоят пятнадцать

серебряных дехенов. У меня подробно все записано…

Спутница Яра окончательно оторвала взгляд от зеркала и с недоумением на него

посмотрела:

– Какие мешки, жрец?

– Ну, про которые только что говорил Величайший, крови и силы ему…

Марта решительно положила зеркало на ложе и огляделась:

– А где он? Куда подевался? Только что же был здесь и ел виноград…

Потом видимо вспомнила, что прошло по краю ее сознания, пока она занималась своим

отражением, и прошипела:

– Нет, ну какая же хитрая и подлая котяра, а?!

Она властно протянула руку:

– Дай мне списки, Уоти.

Быстро просмотрев листы бумаги, Марта решительным жестом разорвала их и бросила

обрывки за спину:

– Все в порядке, жрец. Не волнуйся.

– Но, Великий сказал, что дехены счет любят…

Первая Мать досадливо поморщилась:

– Да какие дехены, Уоти? Я тебя умоляю… Их, у нас столько, что можно купить не только

самого Императора, но и всех бабищ из его гарема в придачу. Все равно все эти финики и

шерсть никто не собирается продавать. Второй Отец, по-видимому, решил лишь занять

тебя, чтобы ты не бездельничал до нашего отплытия. Поэтому перестань забивать голову

разными глупостями и займись лучше чем-нибудь приятным. Например, пойди и завали

на спину вон ту стройненькую рабыню-скромницу, поливающую цветы. Пусть порадуется

напоследок. Я разрешаю.

Когда совершенно сбитый с толку жрец, торопливо ушел, Марта взяла зеркало и снова

начала внимательно рассматривать свое отражение…

Вся эта суета продолжалась еще два дня. Когда ладья Шу появилась на востоке в третий

раз, Яр самолично затащил на корабль все кожаные мешки, взятые из храма в пустыне, а

затем приказал явиться к себе жрецу и командиру наемников:

– Вначале слушай ты, Мдджэй. Сегодня отплываем. Поэтому сейчас, твои люди пройдут

по дому и убьют всех рабов во главе с управляющим. Но, никакой резни. Каждый раб

должен быть задушен на том месте, где его застанут. После этого обольете оливковым

маслом убитых и все деревянные постройки в имении. Ослов, которых мы привели с

собой, запрете. Они мне больше не нужны. Помещение с ними тоже обольете маслом.

Когда все сделаете, явитесь на корабль. Исполняй.