Первая сверхдержава. История Российского государства. Александр Благословенный и Николай Незабвенный

Государство, стремившееся распределить всех подданных по ранжирам, пыталось ввести в быстро расширяющемся, важном сословии своего рода «табель о рангах». Крупный фабрикант и коммерсант мог получить звание мануфактур-советника или коммерции советника. Но это были личные отличия, к тому же предназначенные только для предпринимателей. Однако сословная империя нуждалась в фиксации всего промежуточного сословия, образовавшегося между народной массой и элитой. Для «среднего класса», к которому также причислялись чиновники невысоких рангов, образованные люди недворянского происхождения и дети священников, вводятся два «состояния»: личное и потомственное почетное гражданство. Почетные граждане получали те же права, что купечество старших гильдий. Поначалу к этой категории было причислено всего несколько тысяч человек, но с развитием капитализма и постепенным распространением образования количество почетных граждан будет увеличиваться. К концу девятнадцатого столетия их станет несколько сот тысяч.

Другим новым – пока еще не классом, а лишь зародышем класса – были рабочие, трудившиеся на промышленных предприятиях (таковых к середине века в стране имелось уже около 15 тысяч). Российских рабочих этой эпохи «классом» называть еще рано, поскольку в основном это были крепостные крестьяне-отходники, отправлявшиеся за оброком в города. Большинство не отрывались от сельской жизни и при первой возможности к ней возвращались. Государственные крестьяне нанимались на фабрики и мануфактуры реже, поскольку после киселевской реформы все они имели собственную землю, но при большом количестве взрослых сыновей семьям все же приходилось искать дополнительные источники дохода, чтобы платить подати.

При всей своей аморфности и нефиксированности армия наемного труда в пятидесятые годы была уже довольно многочисленной. Л. Муравьева приводит цифру в полтора миллиона человек (в 1825 году было 200 тысяч). Еще в 1835 году царь забеспокоился по поводу большого количества вольнонаемных, то есть самостоятельно живущих, а стало быть, трудноконтролируемых подданных. Выступая на Московской промышленной выставке, Николай предупредил заводчиков, что на них лежит ответственность за их работников, которые «ежегодно возрастая числом, требуют деятельного и отеческого надзора, без чего эта масса людей постепенно будет портиться и обратится наконец в сословие столько же несчастное, сколько опасное для самих хозяев». Пророческого дара для такого предсказания не требовалось. В Европе рабочий класс в это время уже сформировался и представлял собой главную угрозу для существующего порядка.

Зарождается в эти времена и еще одна важная категория населения – так называемые «разночинцы», образованные люди недворянского происхождения. Их пока немного, к концу царствования (по данным Л. Муравьевой) только 24 тысячи, но в неграмотной стране каждый просвещенный человек заметен. Эти выходцы из мелкого чиновничества, из духовного сословия, отчасти из крестьянства учат и лечат, пишут книги и статьи, занимаются искусством. Две изначально разнородные социальные группы – образованные плебеи и обедневшие дворяне – начинают сливаться в сословие людей, зарабатывающих на жизнь своими знаниями: интеллигенцию.

К рабочим и ученым умникам николаевское государство относилось с опаской, ожидая от них неприятностей. Однако было сословие, которому правительство покровительствовало и всячески его развивало: казачество.

Времена, когда буйная порубежная вольница доставляла самодержавной монархии хлопоты, ушли в прошлое. Империя научилась управлять самоорганизующейся военизированной прослойкой, которая превратилась в очень полезный и удобный инструмент – прежде всего на отдаленных, малонаселенных территориях или в «горячих точках» вроде Кавказа. Казачество само себя обучало воинскому ремеслу, само снаряжалось для службы, при необходимости быстро пополнялось резервистами, и содержать казачьи части было дешевле, чем дорогостоящую регулярную конницу.

Лояльность казаков обеспечивалась очень просто. Их щедро наделяли землей (по 30 десятин на хозяина) и позволяли существовать по собственным правилам. Казачье офицерство еще при императоре Павле получило все права дворянства. В привилегированном положении сравнительно с основной массой населения находились и рядовые казаки. Состав сословия был многонациональным – к нему приписывали и башкиров, и татар, и калмыков, и представителей сибирских народов.