Первая война за иракскую нефть. Месопотамский театр Первой мировой

По первоначальному плану они должны были оставить Западный фронт к 1 ноября 1915 года, к 10 ноября оказаться в Марселе, а потом морем уйти несколькими эшелонами в Басру. Предполагалось, что 7-я дивизия окажется там к 1 декабря, а 3-я — не позже 15 декабря, однако планы начали ломаться с самого начала. Пришедший 30 октября приказ о выводе этих дивизий с фронта оказался полным сюрпризом для штаба BEF во Франции. Оттуда сразу сообщили, что провести ротацию всего за два дня невозможно, так как оба соединения находятся в непосредственном соприкосновении с противником в передовых окопах. Кроме того, обе дивизии должны оставить приданные им уже во Франции артиллерийские батареи и дополнительные английские батальоны. Процесс смены затянулся вплоть до 6 ноября, когда дивизии наконец вышли в тыловые районы под Аббвилем, оставив сменщикам почти половину артиллерии и четверть пехоты. 3-я и 7-я дивизии, принимавшие участие почти во всех крупных боях 1915 года, включая битвы под Нев-Шапелем, Живанши и Лоосом, испытывали острый недостаток людей. Пополнение индийских дивизий в Европе с самого начала представляло собой бесконечную головную боль из-за длинного плеча подвоза и необходимости предоставить бойцам дополнительное время на акклиматизацию и боевую подготовку к окопной войне. Не менее остро стояла и проблема с офицерскими кадрами: среди младших офицеров (как британцев, так и индийцев) к осени 1915 года осталось лишь треть служивших до начала конфликта.

Оказалось, что после вывода с фронта настоящие проблемы только начинались: французов крайне запоздало оповестили о необходимости срочной подачи эшелонов для перевозки в Марсель, а они не видели причин для спешки. Французские железные дороги с самого начала войны работали на пределе возможностей, стараясь обеспечить потребности двух воюющих армий и военной экономики. Британская заявка на почти две дюжины эшелонов на Марсель, то есть в направлении, которым британцы практически никогда не пользовались, пришедшая в последний день, никак не укладывалась в планы французских перевозок. Потребовалась почти неделя согласований, чтобы начать перевозку, при том что французы регулярно срывали сроки подачи эшелонов, а уже погруженные войска подолгу мариновались на каждой сортировочной станции, пропуская более приоритетные французские составы. 7-я дивизия полностью сосредоточилась в Марселе только к 1 декабря, хотя предполагалось, что к этой дате она уже достигнет Басры, 3-я к этому дню растянулась на всю Францию от Аббвиля до Марселя, причем никто не мог точно сказать, где находятся те или иные ее подразделения и когда они, наконец, прибудут в конечный пункт назначения.

В Марселе логистическая драма получила развитие. Флот заявил, что кораблей нет, они ждали до 10 декабря, и все суда уже разошлись по другим маршрутам. Кроме того, снабжение Галлиполийского плацдарма поглотило весь свободный тоннаж, так что когда появятся свободные суда, решительно неизвестно. Еще одной проблемой стала подводная угроза. Австрийские и немецкие подводные лодки собирали богатую жатву на Средиземном море, и теперь флот настаивал, что все воинские перевозки должны осуществляться исключительно под охранной британских эсминцев, которых тоже нет, потому что они все обеспечивают Галлиполийскую операцию и ее нужды. Ко всему прочему, французы добавили палок в колеса, сообщив, что свободного причального фронта, кранов и прочего нет и в ближайшее время не ожидается, ибо Марсель как один из главных торговых портов Франции завален обработкой гражданских и воинских грузов сверх всякой меры. Перевозки 7-й дивизии морем начались только после долгих задержек и решительного окрика прямо из Адмиралтейства, получившего по шапке от Кабинета министров, и переговоров с французами. При этом часть войск должна была пересесть на другие суда в Александрии, потому что те, на которых они выходили из Марселя, срочно требовались в Дарданеллах. 3-й дивизии предстояло последовать за 7-й по мере возможности.

Прибывшему в начале декабря Эйлмеру оставалось только ждать сбора войск. Несмотря на отсутствие боевого опыта в данной войне, генерал довольно трезво оценивал перспективы будущего наступления и 11 декабря радировал Таунсенду, что «чем дольше сможет продержаться 6-я дивизия, тем больше шансов на успех операции по ее освобождению»[76].