Первая война за иракскую нефть. Месопотамский театр Первой мировой

Настроение сильно упало не только в британских, но и в индийских частях. Переброшенные из Европы солдаты-мусульмане выражали глухое недовольство тем, что воюют против единоверцев, да еще и в местах, тесно связанных с историей ислама. Бойцы-индуисты дополнительно страдали из-за острого недостатка привычных для них продуктов вроде козлятины или свежих овощей. Некоторые индийские подразделения сражались во Франции с осени 1914 года и понесли там тяжелые потери. Многие побывавшие в сражениях и не единожды раненые рассчитывали, что уход с Западного фронта подарит им передышку, но вместо этого их сразу отправили в бой в незнакомой стране с тяжелым климатом. Надежность и эффективность индийских дивизий осенью 1915 года вызывала большие вопросы у британского командования во Франции, и об их переброске на другой фронт старшие офицеры вовсе не сожалели. Немаловажным фактором стало и то, что, сражаясь в Ираке, индийцы получали меньшую плату, чем во Франции.

Письма солдат домой ярко демонстрируют, что даже у тех, кто не имел моральных или религиозных возражений против боев в Ираке, переброска не вызвала особой радости. «Война здесь куда более жесткая, чем против немцев», — писал один из мусульман, возможно, потому, что его батальону приходилось действовать против хорошо окопавшегося противника без привычной в Европе массированной поддержки артиллерии. Сикх написал другу, оставшемуся в одном из кавалерийских подразделений во Франции: «Во Франции мы не испытывали нужды ни в чем, здесь мы все время сталкиваемся с огромными трудностями. Нет ни молока, ни сахара, а для питья нет ничего, кроме речной воды»[86]. Другой солдат тоже не скрыл разочарования: «Мы совершаем марши каждый день и все время страдаем от недостатка воды. Вокруг нет ни одного дерева. Наши страдания здесь столь же велики, как тот комфорт, который мы испытывали во Франции»[87].

Не добавляло теплых чувств бойцам и творящееся на их глазах с ранеными. Индийские части с самого начала войны критиковали за вопиющий недостаток медицинского персонала, что уже не раз и не два было продемонстрировано в Ираке. В Европе индийцев подпирала мощная военно-медицинская система британской армии, успешно развернутая на Западном фронте и на острове. К примеру, для индийцев устроили отдельный госпиталь в Брайтоне в отданном под лечебное учреждение бывшем королевском дворце («Королевский павильон»), по иронии судьбы возведенном в индо-сарацинском стиле. В нем даже построили девять отдельных кухонь для всех типов диет и шесть мест отправления культов для соблюдения всех культурных и религиозных предпочтений солдат.

После боев под Шейх-Саадом передовые госпитали корпуса Эйлмера, рассчитанные на прием не более 250 пациентов, оказались загружены более чем тремя тысячами пациентов. Нехватка медицинского транспорта и даже санитаров-носильщиков (как и самих носилок) привела к тому, что раненые лежали на поле боя, в мокрой и холодной грязи, часами и даже сутками. По словам начальника штаба 69-го пенджабского батальона капитана Кэтти, некоторые бойцы с поврежденными в бою ногами были вынуждены самостоятельно ползти по восемь километров до госпиталей за помощью. Там им зачастую не становилось легче: палаток не хватало, и те, кому не досталось места, лежали на земле под дождем. Офицер кавалерии Джон Бриджес написал домой: «Офицер-артиллерист получил тяжелое ранение седьмого числа. Никто не подошел к нему (замерзающему и мокрому), и на следующий день, когда он очнулся и обнаружил, что способен передвигаться, побрел назад к своему подразделению»[88].

Военные медики не справлялись с потоком раненых, который на них свалился. 7 января им пришлось иметь дело с 1200 жертвами, и все, что удалось сделать, это провести элементарные перевязки и набить людьми баржи, предназначенные для перевозки пострадавших в Басру. Томас Чалмерс, капитан одного из таких «госпитальных судов», написал в своем дневнике: «Забудут ли раненые под Шейх-Саадом когда-нибудь этот бой? Здесь люди, провоевавшие год во Франции, где ты через час после ранения оказывался в госпитальной палатке и получал необходимую помощь, а через сутки уже был в Англии в клинике, оборудованной по последнему слову науки и техники. Здесь же тебе надо самому добрести или выдержать тряску в фургоне до передового госпиталя возле реки, где ты будешь часами стоять, сидеть или лежать в грязи или под дождем всю ночь потому, что нет ни палаток, ни врачей, ни лекарств, ни даже еды»[89].