Первая заповедь Империи

Сбить штурмовой флаер «Нео-Реконкисты»: выполнено.

Найти ПЗРК: не выполнено.

Получено 5000 очков опыта.

Получен шестой уровень общего развития персонажа.

Доступно 1 очко способностей.

Нажмите «ОК». До автоматического закрытия данного извещения осталось: 5 минут 00 секунд.

* * *

Цесаревна проснулась ровно через пятнадцать минут, застав меня в великолепном расположении духа, беззлобно переругивающегося со всеми тремя искинами одновременно. Каждая из электронных дам по-своему, а то и все хором пытались доказать мне, что я был не прав, совершенно недипломатично послав мистера Уиллера-Райта по матери.

Случилось это после того, как спустя минут пять игры в «многосложные вопросы и односложные ответы», а кроме «да» и «нет» мне и сказать-то было нечего, меня уже хотели было оставить в покое, но… Короче, этот «мистер» при помощи своих адвокатов выцыганил у Высокого Суда некое право: «Личных приватных переговоров с Князем Александровым, для внесудебного урегулирования проблемы».

Возражения Нины и Екатерины отклонили, а высшая инстанция в виде Ксении сладко посапывала у меня на коленях, чему-то улыбаясь во сне. Так что пришлось разговаривать. Правда, диалог был недолгим и более походил на разговор гопников из спальных районов какой-нибудь промышленной планетки-улья, нежели на общение двух благородных особ.

Бывший Сенатор, как только прошло сообщение об установке канала, попёр на меня танком, используя весь доступный синтезированному переводу словарь матерных слов и нецензурных выражений. Моего терпения хватило ровно на тридцать секунд, после чего уже я, в свою очередь, выдал то, что интеллигентные летуны Космофлота, жившие в моей бывшей казарме, называли «Большой Петровский Загиб». Слов этак на двести пятьдесят…

Похоже, что мистер Уиллер-Райт был очень большого о себе мнения и искренне полагал, что все окружающие, невзирая на гражданство и подданство, должны были преклоняться перед его нескромной особой. Последовавшее за моей представительной речью сипение, хрипение и возмущённые: «Ты чё? А? Ты чё!», «Ты на кого наехал, гнида подзаборная!» и, конечно же, классическое: «Ты, тварь, совсем рамсы попутал! Ты ещё не знаешь, с кем связался!». На последней фразе переводчик пару раз запнулся, а «Отец-основатель нового человечества» перешёл к прямым угрозам. Я услышал и обещание отвернуть мне голову, и расчленить меня при первой же встрече, и вообще — добраться до моей тушки и подвергнуть её всяческим карам.

Подавив острое желание передать привет от его бывшего состояния, ныне хранящегося на моём счёте (а надо сказать, всяческий мандраж по поводу предстоящего разговора прошёл у меня после первых же слов бывшего Сенатора), я выразил надежду на нашу скорейшую встречу. Поиронизировал на тему умственных способностей некоторых представителей бывшей американской нации, к тому же ныне называющих себя её Правителем, и разорвал связь.

Дальнейшее заседание прошло уже без человеческого участия и закончилось за рекордные две минуты. «Рекордные», в том смысле, что, по словам Нины, это было необычайно долгое и трудное, по стандартам искинов, общение. После чего был вынесен приговор. Не совсем тот, на который рассчитывали электронные подруги, но в целом устраивающий всех.

Атланта официально передавалась в мою собственность, а вот её информационная часть, вместе с базами данных, которую она переместила на Пегас-2 — четвёртую по размеру луну Екатерины, отныне находилась в ведомстве ОПН и не могла принадлежать ни одному из государств. Хотя, наверное, Уиллер-Райт был в ярости, секреты свергнутого правительства АДСП в очередной раз утекли из его рук.

Нина была недовольна моим поведением в разговоре с Сенатором и тут же принялась пилить меня за то, что я был несдержан. Атланта — откровенно разнервничалась из-за угроз Правителя КНЧ, а Екатерина сетовала исключительно на дипломатические последствия и беспокоилась о моей репутации. И надо сказать, что к тому моменту, как Ксюша открыла глаза, — мне уже было чрезвычайно стыдно за своё поведение…

Проморгавшаяся и отзевавшая Ксения, с усталым видом выслушав доклад своего искина, хмыкнула, что-то пробурчав себе под нос, попросила у Нины запись нашего разговора, которую мой искин, естественно, вела в протокольных целях, и, вслушавшись в нашу с американцем перепалку, — звонко рассмеялась.

Глава 21

— Не вижу ничего смешного… — явно обиделась Нина, чья обличающая моё бескультурье и плохие манеры воспитательная речь была полностью разрушена развеселившейся Цесаревной. — Катя! Ну хоть ты скажи своей воспитаннице…