Первая

И бомба: Селеста. Если бы мне сказали, что я буду счастлива, что рядом сидит брюнетка на каблуках, которая в первый день в аэропорту грозно подошла к нам, то я бы рассмеялась ему в лицо. Эта мысль была почти столь же невероятной, как и то, что я всё ещё была здесь, одна из последних девушек, и убитая горем оттого, что была слишком близка к потере Максона.

И пока мы говорили, я видела, что другие девушки воспринимают её полностью так же как и я сейчас. Она даже выглядела по другому теперь, когда она не скрывала все свои секреты. Селеста воспитывалась с особенными понятиями о её красоте. Такая красота, которая зависела от вещей, правильного света и обязанностью быть совершенной все время. Но в ней есть другой вид красоты, которая приходит со смирением и честностью, и она буквально светилась от этого сейчас.

Максон, должно быть, подошел очень тихо, потому что я понятия не имею, как долго он стоял у двери, наблюдая за нами. Элиза первой увидела его фигуру на пороге моей комнаты и застыла в изумлении.

-Ваше Величество, - сказала она, склонив голову.

Мы все посмотрели, уверены, что не правильно поняли её.

- Дамы, - он кивнул головой нам. - Я не хотел вас прерывать. Я думаю, что только разрушил что-то здесь.

Мы посмотрели друг на друга, и у меня было чувство, что я не одна думаю “Нет, ты сделал что-то действительно удивительное”.

-Всё в порядке, - сказала я.

- Повторюсь, мне очень жаль вторгаться, но мне нужно поговорить с Америкой. Наедине.

Селеста вздохнула и собралась уходить, но перед тем как встать, она обернулась и подмигнула мне. Элиза быстро поднялась и Крисс последовала за ней немного сжав мою ногу и соскочила с кровати.

Элиза сделала перед Максоном реверанс, когда уходила, Крисс остановилась перед ним, чтобы поправить его воротник. Селеста так решительно, как я когда-либо видела её,прошептала что-то в ухо Максона.

Когда она закончила, он улыбнулся.

- Я не думаю, что это будет необходимо.

- Хорошо.

Она вышла, закрыв за собой дверь, и я встала, чтобы принять всё, что он скажет.

- Что это было? - спросила я, указывая на дверь.

- О, Селеста дала мне понять, что если я сделаю тебе больно, она заставит меня плакать, - сказал он с улыбкой.

Я рассмеялась.

- Я уже познакомилась с этими ногтями, так что будь поосторожней.

- Да, мэм.

Я задержала дыхание, позволяя моей улыбке исчезнуть.

- Итак?

- Итак?

- Собираешься ли ты сделать это?

Максон усмехнулся и покачал головой.

- Нет. Эта мысль на мгновенье заинтриговала меня, но я не хочу начинать всё сначала. Мне нравятся мои несовершенные девушки, - он пожал плечами, - Кроме того, отец не знает об Августе или какие цели преследуют Северяне, ничего из этого. Его решения недальновидны. Сейчас это было бы прыжком с корабля.

Я вздохнула с облегчением. Я надеялась, что Максон достаточно заботится обо мне, чтобы не отпустить меня, но после того, как я поговорила с девушками, я не хочу видеть, что произойдёт и с ними.

- Кроме того, - добавил он, казалось радостно, - ты должна увидеть газету.

- Почему? Что случилось? - умоляла я, приближаясь к нему.

- Они снова впечатлены тобой. Я не думаю, что хоть немного понимаю настроение страны сейчас. Это как если бы..Это как если бы они знали, что всё могло бы быть по-другому. То, как он управляет страной показывает, как он управляет мной. Он чувствует, что никто не способен принять правильное решение, поэтому навязывает своё мнение людям. И, прочитав дневники Грегори, кажется, что так было долгое время.

- Но этого больше никто не хочет. Люди хотят иметь выбор, - Максон покачал головой.

- Он боится тебя, но он не может тебя выгнать. Они обожают тебя, Америка.

Я сглотнула. - Обожают?

Он кивнул.

- И…Я тоже это чувствую. Таким образом, независимо от того, что он говорит или как поступает, не теряй веру. Это ещё не конец.

Я приложила руки ко рту, шокированная новосями. Отбор продолжится, у девушек и меня есть шанс и , основываясь на информации Максона, я нравлюсь людям все больше и больше.

Но из всех хороших новостей, одна вещь по-прежнему давит на меня.

Я посмотрела на одеяло, боясь спрашивать. - Я знаю, что это будет звучать глупо… но кто дочь французского короля?

Максон помолчал перед тем, как сесть на кровать. - Ее зовут Дафни. Перед Отбором она была единственной девушкой, которую я знал.

- И?

Он затрясся в беззвучном смехе.

-И позже я понял, что ее чувства это нечто большее, чем дружба. Но я не ответил ей. Я не мог.

- Что-то не так с ней или -

- Америка, нет. - Максон взял мою руку, заставив посмотреть на него. - Дафни моя подруга и ничего более. Я всю жизнь ждал тебя, всех вас. Это мой шанс найти жену и я знаю это с самого рождения. Моя связь с Дафни была несущественной. Я не хотел упоминать ее имя при тебе, а папа сделал это только для того, чтобы заставить тебя сомневаться в себе.

Я закусила губу. Король слишком хорошо знал мои слабости.

- И я вижу, ты сомневаешься, Америка. Ты сравниваешь себя с моей мамой, другой Элитой, с той версией тебя, которой ты могла бы стать. И сейчас ты опять будешь сравнивать себя с человеком, о существовании которого не знала пару часов назад.