Первое задание (СИ)

“Почему я? Я думаю, в этом городе найдется много женщин, которые пожелают провести с тобой ночь.” Почему? Что меня привлекло в этой хрупкой, черноволосой женщине? Только ли то, что она вытащила меня с границы царства Хелль? Ее сопротивление? Ее история? Женщина, которая смогла преодолеть волю норн. Женщина с кожей, почти такой же светлой, как моя. Мне нравится ощущать ее тело под своими пальцами, смотреть, как она реагирует на мои прикосновения. Наблюдать, как темнеют ее карие глаза в моменты, когда ощущения перехлестывают разум...

Как она смотрит на меня... насмешливо, вызывающе. Спокойно. Не дергается, когда я меняю ипостась. Для смертной нервы у нее железные. Ее выдержка окружает ее, как кокон. Даже в постели она умудряется контролировать себя. Сорвалась только раз, на стоянке, когда орала на меня, посылая подальше. Кричала мне в лицо, зная, что я могу убить ее одним ударом. Не побоялась повернуться спиной.

Бешеная. Не зря я отобрал у нее ключи от мотоцикла. После того, как она чуть не улетела под фургон, я стал беспокоиться за ее жизнь. Она не должна пострадать до тех пор, пока не выполнит свою клятву, иначе я не смогу вернуть себе магию.

Магия. Интересно, что мне скажет Один. Я могу поспорить, что это он присоветовал Тору подать мне идею посетить Ангкор. И прекрасно знает, что сказал мне Вишну.

За завтраком он вел себя более, чем спокойно. Почему? Не захотел говорить при матери? Присутствие смертной как причину я не рассматриваю, Тор и так в курсе всего.

“Мы поговорим с тобой потом”. Сейчас я иду в его кабинет. Какой разговор меня там ждет? Так ли просто он решил простить приемного сына, после того, как своим приказом заточил в самую страшную из возможных темниц, оставив силу, но отняв возможность ее использовать? После того, как фактически дал приказ убить меня, послав вдогонку стрелы?

Сам себя перемудрил, Всеотец? Или наоборот, так все хорошо продумал, что я не могу уловить твою логику?

Усмехнувшись, я остановился перед высокими дверями, украшенными рисунком в виде огромного раскидистого дерева. Как же я обожал открывать эти двери в детстве и, забравшись в кресло, слушать рассказы отца о дальних мирах и их чудесах... Рассказы того, кого считал отцом.

Я поднял руку, чтобы постучать, но двери раскрылись сами, приглашая меня войти внутрь. Глубоко вдохнув, я сделал несколько шагов и почувствовал, как створки сомкнулись за моей спиной. Как захлопнувшаяся дверца клетки.

- Я ждал тебя, Локи.

- Я пришел. Что ты хочешь мне сказать?

Стоящий у окна статный седовласый мужчина поворачивается ко мне и оглядывает с головы до ног, чуть прищуривая единственный глаз. Он нисколько не изменился. Я помню его таким всю свою жизнь: сильным, статным, могучим царем, не боящимся ничего, несущим свою мудрость и милосердие... Вот только для меня его мудрость и милосердие обернулось безумием и тюрьмой.

- А что ты хочешь услышать от меня, сын?

- Я не твой сын.

- Я тебя им считаю, Локи. Ты – мой младший сын и принц, что бы ты не думал.

- Ты позвал меня за этим, Всеотец?

Один пристально разглядывает меня, избегая смотреть в глаза. С каких это пор взор Одина стал пуглив?

- Сядь, Локи, – он делает приглашающий жест, указывая на кресло и садится напротив. – Я позвал тебя, чтобы посмотреть на своего младшего сына. Тихо! Ты можешь считать себя кем угодно, но от этого быть моим сыном ты не перестанешь. Ты совершил много ошибок и был за это жестоко наказан. Ты чуть не спровоцировал войну с ледяными великанами, подбив Тора на поход, чуть не уничтожил целый мир и разумную расу, способствовал убийству среднего брата, чуть не убил старшего, чуть не разрушил Мидгард! Молчи! Сейчас не идет речь о том, зачем ты все это сделал. Ты был наказан так, как никто до тебя. Я принял это жестокое и страшное решение потому, что иначе было уже нельзя. Не сделай я этого – все девять миров ополчились бы на Асгард. Я поступил так же, как поступил с Тором, изгнав его и лишив силы.

- Тора ты за границы миров с зашитым ртом не выкидывал!

- Тор не пытался уничтожить два мира! Выслушай меня до конца, Локи!

Я откидываюсь в кресле, глядя в единственный глаз сидящего напротив Одина.

- Твоя мать умоляла меня смягчить наказание, заточив тебя в Нильфхейме. Но там тебя легко нашли бы читаури, которым ты сам показал ходы между мирами.

- И сколько же ты рассчитывал держать меня в этой тюрьме?

- Пока ты не поймешь и не примешь своей вины. Но ты выбрался раньше, гораздо раньше. Когда ты упал на Радужный мост, ты был полностью безумен. Я не ощущал твой разум, но прекрасно ощущал твою силу. И приказал пустить тебе в спину стрелы. Прости меня, сын.

- Ты... ты просишь у меня прощения?! Ты, Один Всеотец, царь Асгарда, мудрейший из живущих, просишь прощения у меня, опального приемного сына?!

- Да. Более того, я хочу, чтобы ты вернулся в Асгард как принц и мой сын. И сегодня вечером я скажу об этом перед лицом всех миров.

- С чего такое великодушие?

Один усмехается в бороду, прожигая меня взглядом.